отец, – вспыхнула внезапная мысль, – так же, как отец, я села в небронированную машину». Аня судорожно вздохнула и нажала на курок. Дуло пистолета дернулось вверх, и киллер отлетел в придорожную грязь.
Дикая, бабья ярость захватила Аню. Она не соображала, что делает. Она выскочила из машины и выстрелила по патрульному «Жигулю».
Взвизгнули покрышки, и патрульная «шестерка» со вторым киллером резво взяла с места. Аня бросилась за ним на середину трассы. Запоздалая «Волга», мчавшаяся в Москву, с визгом увернулась от стреляющего человека.
Аня несколько мгновений смотрела вслед «Жигулям». Потом обернулась к обочине. Из машины за стеклом на нее таращился живой и, кажется, совершенно невредимый Мережко. Аня помотала головой, приходя в себя, и только тут почувствовала, что правый рукав весь липкий и в крови, а ноги потихоньку становятся ватными.
На шоссе стремительно темнело, словно гасли фонари. Аня хотела сделать шаг к машине, но тут фонари закружились цветными звездочками и погасли окончательно, и Аня потеряла сознание.
Станислав Войнин приехал на место покушения спустя пятьдесят минут. BMW на обочине был похож на остов кита, выбросившегося на беpeг. Возле машины суетились эксперты. Им позировал труп водителя за рулем. Стас оттолкнул одного из милиционеров и мгновение вглядывался в залитое кровью лицо Игоря.
– Что с пассажиром? – спросил Стас.
– А вы кто? – спросил молоденький лейтенант.
– Что с Димой Мережко? – повторил Стас. – Он мой партнер. Он генеральный директор моей компании.
За его спиной хлопнула дверца черной «Волги». Стас обернулся и увидел вылезающего на обочину Диму Мережко. Он был цел, если не считать ссадины на щеке.
– Господи, Дима, слава богу! – сказал Войнин. Дима попятился от Стаса.
– Не подходи ко мне! – заорал Мережко. Стас остановился, и в этот момент из «Волги» выбрался генерал Кутятин.
– Тише, тише, Дмитрий Иванович! Мы вас в обиду не дадим!
– Что это значит? – резко спросил Стас.
– Это значит, – ответил генерал, – что господин Мережко обвиняет вас в этом покушении. Если вас интересует, то Дмитрий Иванович написал заявление еще сегодня утром. Он говорил в нем, что вы угрожаете ему убийством, если он не вернет деньги, украденные из компании покойным Собиновым.
Лицо Стаса мгновенно приняло спокойное и презрительное выражение.
– Ну, этого вам никогда не доказать, – сказал Войнин.
Из машины вьшез шофер Кутятина и протянул генералу сотовый.
– Новости о пассажирке, – сказал он, – неутешительные.
– Какой пассажирке? – спросил Стас. Кутятин приложил трубку к уху и стал внимательно слушать.
– В машине вместе с Димой Мережко была Анна Собинова, – сказал один из помощников Кутятина.
Даже в свете фар «Волги» было видно, как страшно побледнел Стас. Кутятин кончил говорить и отдал трубку.
– Что с ней? – спросил Войнин.
– В чем дело, Станислав Андреевич? Вы же выкинули Собинову из компании. Она считала вас убийцей ее отца.
Стас шагнул вперед и схватил Мережко за воротник. Спина финансиста шваркнулась о дверь черной «Волги».
– Ты покойник, – заорал Стас, – ты понял, ты покойник! Какого… ты ее впутал?
В следующую секунду несколько пар рук вцепилось в Стаса, и его бросили на асфальт.
Кто-то завел Войнину руки назад и защелкнул дужку наручников на запястье рядом со швейцарскими часами за сто тысяч долларов. Стас попытался привстать и получил носком ботинка по почкам.
Двое спецназовцев подхватили Стаса под вывернутые локти и потащили в черную «Волгу».
Дима Мережко стоял рядом с округлившимися глазами.
– Вы арестованы, Станислав Андреевич, – сказал генерал, – и, судя по вестям из реанимации, вы арестованы за организацию убийства Анны Собиновой.
Стас перестал сопротивляться, и спецназовцы легко запихнули его в машину. Он сидел, словно обмякнув, волосы и лицо его были в грязи.
– Разожми кулак, – сказал Стасу оперативник.
Стас недоуменно повернулся к нему.
– Кулак разожми, ты ему воротник оторвал. Отдай воротник.
Стас покорно разжал пальцы, и оперативник вынул из заведенной назад руки толстый шерстяной лоскут. Потом Стас бешено лягнулся и полез из машины.
– Это подстава, Дима! – заорал он. – Это подстава, это их киллеры! Ты понял? Это их работа!
Было уже два часа ночи, но Дима Мережко все еще сидел на Лубянке, в узком, похожем на пенал кабинете с крякающим полом и красными треугольными вымпелами на стенах. Ввиду важности
