– Говорят, Водров уже получил за эту версию от Кемировых десять миллионов долларов, и еще ему обещали «Авартрансфлот».
Вот прошло три дня после этого разговора, и Сапарчи позвал главу Чрезвычайного Комитета на принадлежавшую «Авартрансфлоту» базу отдыха.
Отдых вышел роскошным, а когда к полудню Федор Комиссаров проснулся и вышел в халате в гостиную, он обнаружил рядом с серебряным кофейником кассету формата VHS.
– Это что? – спросил Комиссаров.
– Это кассета с показаниями негодяя, который участвовал в убийстве главы центра «Т», – сказал Сапарчи Телаев.
– И кто заказчик? – спросил московский чиновник, – террористы?
Сапарчи Телаев вздохнул.
– Это дело безусловно сложное, – сказал он, – потому что заказчики, конечно, террористы, но их замысел куда более дьявольский. Заказчиком преступления является глава МВД города Бештоя Шапи Чарахов, а его сын Гаджимурад непосредственно руководил терактом. Но что самое тревожное, речь идет не о личной разборке. После гибели Адама Шапи Чарахов рассчитывал стать главой Антитеррористического центра республики. Знаете, что он говорил исполнителям? «Теперь Авария будет наша!» И он вовсе не имел в виду деньги или там должности! Шапи Чарахов – убежденный ваххабист! Его люди покрывают террористов! Ни одного террориста не арестовано на территории Бештойского района, и ваххабисты платят Шапи взаимностью – ни одного теракта там не совершено!
Московский чиновник холодно улыбнулся.
– Шапи – человек Кемировых, – сказал он.
– Вот именно! А кто такие Кемировы? Это же неприкрытые сепаратисты! Это люди, которые открыто вооружают и тренируют целую банду, с целью свержения законного строя в республике! Именно поэтому они и хотели назначить Шапи главой центра «Т»!
После завтрака московский чиновник просмотрел пленку и, действительно, обнаружил на ней молодого человека, который называл себя соучастником убийства Адама Телаева. Более того, молодой человек рассказывал, что его инструктировал лично Шапи Чарахов. Кроме этого, молодой человек уверял, что Шапи Чарахов ссылался на Джамалудина Кемирова и обещал, что убийство «этого ставленника кяфиров, собаки Адама» будет первым шагом к установлению Кавказского халифата на территории республики. Далее молодой человек заявлял, что опасается устранения со стороны своих сообщников, антироссийских настроений которых не разделяет, и просит считать эту пленку его заявлением в правоохранительные органы, буде он исчезнет или погибнет.
– Ну и что это за человек? – спросил Комиссаров.
– Анди Шадоев. Пропал три дня назад. Пленку мне прислали заказным письмом вчера, и я, разумеется, не мог пройти мимо…
– Да ведь это липа, – сказал Федор Комиссаров.
Телаев несколько изумился.
– Какая же это липа? – сказал Сапарчи с достоинством. – Погибший человек, страшась за свою жизнь, обличает…
Лицо Комиссарова приняло почти зверское выражение. Он наклонился к своему собеседнику так, что едва не опрокинул его инвалидную коляску, и тихо, с угрозой, сказал:
– Кандидата в президенты республики? На основании непроверяемых показаний неизвестного лица, скрывшегося в неустановленном направлении? Ты за кого нас держишь?
– Клянусь Аллахом, – сказал Сапарчи, – моего племянника убили Шапи с Гаджимурадом, и я этого дела так не оставлю.
– Мне нужны более веские доказательства, – ответил Федор Комиссаров.
– Так вот же они! – вскричал Сапарчи Телаев и пододвинул к Федору Александровичу, кроме кассеты, небольшой чемоданчик. Комиссаров приоткрыл чемоданчик и убедился, что он весь набит радужными пятихатками со знаком евро.
Тогда Федор Комиссаров, прямо на глазах Сапарчи, взял мобильный телефон и набрал номер.
– Алло? – сказал он в трубку, – это Федя. Я тут получил поразительную информацию. Информацию об истинных заказчиках и мотивах убийства главы центра «Т» в республике РСА-Дарго.
Через два дня Шапи Чарахов поехал в Торби-калу на совещание. Он отчитался перед главой МВД о подготовке визита первого вице-премьера и пообедал с Арзо. Во время обеда он сильно бранился на омоновцев, которые наводнили город. Их было уже почти пятьсот человек, и вели они себя глупо.
Они распрощались около двух часов дня, и Шапи отправился в Бештой. Шапи был сам за рулем серебристого «лендкрузера», и кроме Шапи, в машине были его сын Гаджимурад и племянник Вали.
«Лендкрузер» Шапи не был бронированным, потому что Шапи был очень храбрым человеком. Он все время говорил, что менты его не тронут, потому что он красный, а бандиты его не тронут, потому что он красный в законе, а что до остальных – то они все равно что голуби, убить не убьют, только нагадят. Это было вообще-то резонно, но рассуждать так мог только храбрый человек, потому что храбрый человек всегда находит резоны для храбрости, а трусливый человек всегда находит резоны для трусости.
Арзо не понравилась такая беспечность, и он хотел послать своих людей с Чараховым. «Очень надо, – сказал Шапи, – за твоими охотятся больше, чем за мной». Но все-таки бойцы Арзо доехали вместе с Шапи до Куршинского туннеля, а потом повернули обратно.
На въезде в Бештой, у развилки на город и авиабазу, стояла автобусная остановка, на которой всегда было много народу. Шапи притормозил, подъезжая к этой остановке, потому что увидел пару знакомых.
В эту секунду его обогнал черный «Ниссан» без номеров и тут же затормозил у обочины. Из джипа, печатая шаг, выскочили четверо со «стечкиными» и принялись палить по машине Шапи. Первый выстрел убил на месте Вали, который был на заднем сиденье. Второй выстрел попал Шапи в плечо, он успел развернуть машину, и она пошла прямо поперек дороги, снесла ограждение и взъехала брюхом на здоровенный пологий валун, напоминавший формой головку сыра. За валуном начиналось ущелье. «Лендкрузер» покачался на этом валуне несколько секунд, а потом рухнул, но не в ущелье, а обратно на дорогу, крышей вниз, ударился об асфальт, перекатился на бок и замер.
Люди из джипа побежали к «Лендкрузеру», но возле покореженной машины тут же собралась целая толпа с остановки. Нападавшие вскочили в машину и уехали.
Люди, которые сбежались с остановки, первым увидели сына Шапи, Гаджимурада. Он сидел спереди и не был пристегнут, и когда «Крузер» ударился о валун, Гаджимурада швырнуло вперед с такой силой, что он головой пробил слоеное стекло и наполовину вывалился на капот. Люди разбили остатки стекла и вытащили Гаджимурада на дорогу. Тут возле них затормозил какой-то «Москвич», и водитель «Москвича» помог людям положить Гаджимурада на заднее сиденье.
После этого стали вытаскивать Вали, но один из стариков увидел дырку у него во лбу и закричал, что с Вали можно не торопиться. Труднее всего было вытащить самого Шапи: машина повалилась на левый бок, и по тому, как Шапи лежал, было видно, что его рука зажата между асфальтом и ребром разбитой двери. Видимо, он был еще в сознании, когда джип падал с валуна, и пытался выскочить из машины.
Общими усилиями автомобиль раскачали, подхватили и поставили на колеса. Шапи сидел, откинувшись на водительском кресле, и глаза его были закрыты. Его зажало между сиденьем и сместившейся рулевой колонкой.
И в эту секунду «Ниссан» показался снова. Толпа была так занята, что не видела, откуда он приехал. Впоследствии некоторые из бывших на остановке показывали, что это был еще один джип, потому что первый ушел к Бештою, а этот, напротив, выехал со стороны тоннеля. Та к или иначе, оба джипа были черные «Ниссаны» без номеров, и из второго точно также выпрыгнули четыре человека, только на этот раз они были не со «стечкиными», а с автоматами. Автоматчики начали палить в воздух, и толпа стала разбегаться, а водитель «Москвича», в котором без сознания лежал Гаджимурад, что было силы втопил газ.
Автоматчики из «Ниссана» подбежали к джипу, выстрелами разнесли рулевую колонку, выдернули Шапи, как репку из грядки, швырнули в джип и уехали.
Вали они оставили на асфальте, потому что они были наблюдательные люди и тоже заметили дырочку
