навстречу попалось несколько разношёрстных групп машин с вооружёнными мужиками. Тоже мародёры, тут и вопросов не возникает. Друг на друга внимания эти группы не обращали, потому, видать, что драться есть смысл над добычей, а не просто так, случайно встретившись.
Я даже забеспокоился о том, что мы с нашей вылазкой на «Ашан» можем опоздать, но сам себя одёрнул — такой объект по зубам лишь большому отряду, и желательно с бронёй, малую группу мародёров, вроде нашей или попадающихся навстречу, мертвецы там в клочки порвут — столько их скопилось. Так что пока они залог сохранности товара. Нет, уже не товара — добычи. Теперь всё превращается в добычу, а уж она потом — снова в товар.
Немного было мертвяков и у торговых центров, расположившихся по внешней стороне Кольцевой. Дорога и прилегающая к ней полоса отчуждения были, по всей видимости, достаточным препятствием для зомби, идущих со стороны города. Поэтому у пары магазинов мы видели людей с машинами, что-то деловито грузивших. Иногда доносились нечастые выстрелы. Это понятно, мародёрствовать лучше всего начинать именно отсюда, а вот дальше… дальше придётся грабителям двигаться всё глубже и глубже в город, и вот тогда возникнет вопрос экипировки, численности, тактики и умения.
Заторов на Кольце не было, и даже похоже, что кто-то с ними целенаправленно боролся. На асфальте явственно виднелись следы гусениц, а машины, растолканные к обочинам, несли на себе следы безжалостного контакта с отвалом бульдозера или БАТа. Впрочем, самих машин тоже было немного, откуда им браться посреди трассы? Ещё я обратил внимание, что у большинства пробиты топливные баки — бензин сливали.
— Серый, — окликнул меня Шмель, задумчиво нахохлившийся за баранкой.
— Ась?
— Если к этим хлопцам двинем, ну… которые багги делают, то, может, есть смысл пару «жигулей» с улицы на буксир подцепить? — спросил он.
Я задумался, затем уточнил:
— В подарок, что ли? Или зачем?
— В виде аванса, — пояснил Мишка. — Переделывать только совок можно, импорт весь сложный и проблем с ним выше башки. Два «жигуля» — это два движка, два комплекта подвески и всего прочего по два. Им это всё до зарезу надо наверняка, но так они сами за ними катаются.
— В смысле… ты хочешь такими авансами сразу работу им оплатить? — понял я идею.
— Ага, именно, — кивнул он. — Три машины притащил — одну багги получил. Так и работа оплачена, и им прибыток, и на нас свои запасы они не расходуют.
— Ну… давай попробуем договориться, — кивнул я. — Думаю, что согласятся, почему бы и нет? По- любому что-то с них за это сторгуем. А «садку» лишнего «жигуля» тащить без проблем.
В зеркале заднего вида появились фары, осветившие дальним светом нас и дорогу перед нами.
— Внимание всем, — скомандовал я в рацию. — Нас сзади догоняют, мало ли чего?
Догнали быстро. Два новых «Лэндкруизера» чёрного цвета, явственно напомнивших пресловутых фармкоровцев, быстро обошли нас по левой полосе. Машины уже были заметно переделаны — кенгурятники, решётки на окнах, дополнительная защита, самодельные багажники на крышах, за каждым — по прицепу, в общем, «Мародёр-Мобиль». Внутри сидели несколько человек в разномастной одежде, всё больше в кожаных куртках, все средних лет, крепкие, с автоматами. Однако враждебности они не проявили, а сидевший справа, рядом с водителем, крепкий блондинистый мужик, похожий на актёра Меньшова, даже помахал рукой. Затем они приняли вправо, снова смещаясь в средний ряд, и вскоре красные огни габаритов ушли от нас вдаль, а потом резко свернули с трассы, пошли по развязке как раз на Рублёвку.
Мы же неторопливо прокатили дальше, чуть притормозив возле поворота на Минское шоссе. Там наше внимание привлекла небольшая колонна в составе БТР, «бардака», бронированного «Урала» и автовышки. Возле машин стояла кучка военных с автоматами и несколько мужиков в униформе эмчеэсовских спасателей.
— Прижмись, поболтаем, — попросил я Шмеля.
Не думаю, что военных опасаться стоит, а вот узнать от них что-то новое можно. Однако, когда мы остановились, особого дружелюбия не встретили — башни брони развернулись на нас, а люди рассредоточились, готовые открыть огонь при малейших признаках угрозы. Всё верно, такие теперь времена, мать их ити.
Я привычно натянул на лицо уже натренированную за последние дни дружелюбную лыбу, поднял маску на лоб — без масок я вообще запретил своим на боевые ходить. Мало ли кого кто узнает и запомнит. Не нужно это всё. Только вот в таких ситуациях, как сейчас, маска мешает, не доверяют люди человеку с закрытым лицом.
Когда я подошёл ближе, навстречу мне вышел капитан с потёртым АКМ, висящим наискосок на груди, с зажатой в зубах тлеющей сигаретой.
— Здравия желаю, — поприветствовал я его, подходя.
— Тебе не болеть, — кивнул он. — Чего хотели?
— Да больше информацией интересуемся, — ответил я. — Мы в «Пламени» квартируем, в Солнечногорске, на эту сторону пока не забирались, вот и хотим узнать, где какие проблемы и чего ждать следует.
— А куда направляешься? — уточнил он.
Похоже, что упоминание о «Пламени» немного прибавило нам доверия с его стороны. У военных между собой контакт был налажен, наврать здесь сложно.
— На Каширку, — ответил я. — С Кольца заехать и там уже неподалёку. В Бирюлёво, фактически.
— Дикая земля, — коротко ответил он. — Опорные пункты с той стороны есть только в Капотне, на НПЗ, ну и дальше, Реутово, Балашиха, сам понимаешь, в общем. А с Кольца в город — проблемное место. Кто только не шарится, постреливают вокруг и друг в друга.
— А с мертвяками как? — спросил я.
— В жилой застройке до чёрта, и мутантов хватает, — ответил капитан. — Туда сдуру лучше не соваться, только на транспорте и с прикрытием. Сверху кидаются часто. А по промзонам спокойней вроде как. Сам туда не ходил, но слышал.
— А вышка зачем? — полюбопытствовал я.
— Как зачем? — чуть удивился капитан. — Спасательная вышка. Народу ещё по квартирам в городе много прячется. В подъезды лезть теперь самим дороже, мертвяков полно везде, а вот через окна людей эвакуируем. Меньше чем десять-двадцать человек за один выход не привозим.
— Да ну? — удивился я. — А я думал, что всё, живых в городе нет. Я вчера в рейде с «пламенными» был, никого не видел… Хотя… из одного офиса людей эвакуировали.
— Это программистов, что ли? — усмехнулся капитан. — Слышал, читал сводку по гарнизону. На самом деле таких, застрявших, ещё много, мы их всё время находим. Хуже другое — мутанты завелись, которые через окна лезут. Своими глазами видел — люди из окна нам махали, а пока мы телились и вышку подгоняли, прямо с крыши по балконам такая зараза спустилась и к ним в окно махнула.
— И что?
— Что, что… — поморщился капитан. — Мы вышку подальше от окна подняли, через прицел заглянули, а там уже одни клочки остались, и эта зараза кого-то жрёт. Не удержались, шарахнули из граника, а толку-то? В минуту всех порвал.
— Ты скажи… — покачал я головой. — На вас не кидались?
— На нас нет, — ответил он. — Они теперь умные, броню видят — сразу прячутся. Пару раз таких удавалось доставать из КПВТ, издалека причём.
— И как эффект, кстати? — заинтересовался я.
— Спорный, так скажем. Как попадёшь. Ладно, извини, мы выдвигаемся, — добавил он, когда его позвали от головной машины.
Мы попрощались, и каждый двинул туда, куда собирался. Он — спасать выживших, и мы — склады дербанить. Впрочем, все теперь этим промышляют, и без всякого стыда. Не оставлять же добро мертвецам бродячим? Его всё же люди и для людей сделали, а мертвякам оно даже без надобности.
Снова попались на глаза несколько групп вооружённых людей, и одна из машин — бортовой «бычок», размалёванный из пульверизатора яркими красками, был весь, как решето, пробит пулями, непонятно даже,
