плечо, ни повисшая на плечах так называемая разгрузка, в которой в карманах разместились патроны, рация, фонарик и ещё куча всего. Ей даже нож выдали в жёстких ножнах, показав, как его можно превратить в кусачки. Сейчас он болтался на ремне сбоку.
Тем временем Сергей Сергеевич перегнал во двор напротив оставшийся во дворе джип и все машины там укрыл за домом и сараем, и заровнял следы их проезда на мелком гравии дорожки. Сказал, что лучше пусть во дворе будет пусто — сложнее понять, кто дома. И пост в доме напротив окажется для незваных гостей сюрпризом.
Затем Сергей Сергеевич почти час занимался с ней освоением дробовика и хитрого прицела на нём, называемого «коллиматорным», в котором прицельный красный кружок никуда не смещался, под каким бы ты углом в прицел ни заглядывал. Они даже расстреляли по поленнице в соседнем дворе с десяток дробовых патронов. Дробовик сильно толкался в плечо, крупная дробь разносила поленья в щепки, но она на удивление быстро освоилась с этим брыкливым, но ухватистым оружием, хоть и отбила плечо.
Потом они разобрались, как пользоваться рацией, что тоже оказалось совсем несложным. Во всём этом процессе самое живое участие принял Сашка, а вот Лика выстрелов пугалась.
Затем Сергей Сергеевич ушёл, как он выразился, на «фишку», Катя пошла помочь Алине Александровне на кухне, а к Маше пришла высокая, тоненькая и очень красивая девочка, которую звали Ксенией. Ксения была грустна, но Маше всё же удалось её разговорить, и они сели за стол во дворе, положив оружие перед собой, и принялись болтать о чём-то докатастрофном, а дети с криком носились вокруг, с ними играла круглолицая веснушчатая девочка-подросток, которую звали Катя, её мама пила чай вместе с Алиной Александровной, болтая, что удивительно, о пустяках, и Маша действительно почувствовала себя среди своих, защищённой.
Аня Дегтярёва
21 марта, среда, день
Ане досталась смена на «фишке» вместе с совсем недавно появившимся среди них немолодым спокойным мужчиной. Ещё с первой минуты, когда он приехал с ребятами, она пыталась понять, кого он ей напоминает. И лишь когда он переоделся в такую же «горку», как и у неё, и натянул на себя разгрузку, она поняла — он всё время напоминал ей военного, почему-то сменившего форму. Мужчину звали Сергеем Сергеевичем, но он попросил называть его или по имени, или по отчеству. Аня стала обращаться к нему как к Сергеичу, и он остался этим доволен.
Сергеич деловито проверил сектора обзора, пристроил на полочке под окном, сделанной Лёхой, бинокль и ночной монокуляр. Затем уселся на табурет, автомат со складным прикладом-рамкой положил себе на колени. И принялся наблюдать за подъездами к их Базе, как все начали называть это место.
Она тоже уселась у окошка, уже привычно поставив «Вепрь» между обтянутых плотной тканью колен, прикрытых широкими пластиковыми наколенниками. Она видела сидящих во дворе напротив Машу и Ксению. Ксения выглядела оживлённой, что-то рассказывала Маше. Та кивала своей невероятно рыжей головой, тоже улыбалась. Вокруг стола бегали дети, Мишка, помахивая хвостом, наблюдал за ними, и если бы не лежащее на столе оружие, можно было бы подумать, что вокруг всё хорошо.
— Кто-то едет, — чуть напряжённым голосом сказал Сергей Сергеевич.
Вдалеке, в самом дальнем конце аллеи, ведущей к въезду в поселок, показалась машина. Большой чёрный джип, примерно то, чего Серёга требовал опасаться больше всего. Машина катила по аллее в их сторону, разглядеть сидящих внутри не получалось — стекло бликовало, и по нему бежали отражения веток. Поэтому Аня, которой все уши прожужжали про бдительность, про то, что лучше объявить ложную тревогу, чем не объявить необходимую, чуть ли не крикнула:
— Это они!
— Всем внимание, — даже не взглянув на Аню, заговорил в рацию Сергеич. — Приближается большой чёрный джип. Возможно, что противник. Занять позиции, как поняли?
— Я поняла, буду на втором этаже, — мгновенно откликнулась Маша.
Ксения не ответила ничего, но обе они сорвались с места, схватили детей и потащили их в дом. Через несколько секунд свет в доме погас во всех окнах, а на втором этаже окна приоткрылись, хоть занавески были задёрнуты. Ксения помнила, чему обучал их Сергей, когда рассказывал, как надо защищаться. Он же определил эту позицию. Оттуда легко было стрелять через забор, который создавал всего метр или чуть больше мёртвого пространства.
Через несколько секунд послышался голос Ксении:
— Мы на втором этаже, у окон.
Джип, оказавшийся «Лэндкруизером», действительно свернул в их переулок и почти сразу остановился. Уже подозрительно. Если едут к ним, то почему не подъехали к самому дому? А если не к ним, то кто это такие? О таких соседях Сергей не упоминал.
Двери внедорожника распахнулись, оттуда вышли четверо и рыжеватый бородатый дядёк в телогрейке — сторож товарищества. Четверо остальных были одеты в нечто напоминающее форму американского полицейского спецназа SWAT — все чёрное, невысокие, полицейского же типа, берцы, сверху надеты куртки типа «бомберов», с воротниками из меха. У всех четверых шевроны с какими-то эмблемами на руках и чёрные кепи, оружие в кобурах. Один из вышедших о чём-то спросил Петровича, и тот горячо закивал, показывая рукой на дом Сергея.
— Внимание, это к нам, — тихо сказал в микрофон Сергеич.
Аня навела светящуюся красным точку коллиматорного прицела на спину того, который говорил с Петровичем.
— Я целюсь в высокого, стоящего первым, — сказал Сергеич. — Ксеня, Маша, ваши цели — двое, стоящие сзади. Аня — второго.
— Ань… это точно они, как Серёга и предупреждал. Надо отбиваться, — прошептала в эфир Ксения.
Аня искоса бросила взгляд на Сергеича. Тот уже пристроился у второго окошка с автоматом на изготовку. Тогда она снова посмотрела вниз. Один из людей в чёрном стоял, пригнувшись, прямо у их забора. Его коллега слегка подтолкнул Петровича в спину и, когда тот шагнул вперёд, достал из-за пазухи пистолет с очень длинным и толстым стволом, навёл его в затылок сторожу. Выстрела не было слышно, с улицы донёсся лишь негромкий металлический щелчок, но Петрович упал вперёд так, как будто его в спину ударили ногой.
— Сволочи… — прошептала Аня, чувствуя, как холодеет спина. — Вы видели?
Она первый раз в жизни увидела смерть человека, причём в результате такого подло-спокойного убийства.
— Спокойно. Дай им подойти ближе к калитке. Мой выстрел — сигнал к открытию огня, — заговорил Сергеич.
— Хорошо, — сказала Аня, чуть приотпустив спуск. Она действительно чуть не выстрелила.
Хотя у всех стоящих на улице были пистолеты в кобурах на поясе, никто не стал их вынимать. Застреливший Петровича так и держал в руках пистолет с глушителем, тот, которого выбрал себе в качестве цели Сергеич, тоже достал бесшумный пистолет. Затем двое других последовали его примеру.
— Это точно за нами, — прошептала в эфире Ксения.
— Точно, — согласилась Аня.
Все трое отставших направились к калитке, пригнувшись за забором, оставив мёртвого Петровича валяться в грязи. Четвёртый тоже переместился туда. У калитки они присели, по двое с каждой стороны, сидящие ближе к калитке держали свои пистолеты толстыми длинными стволами вверх. Который был за главного, что-то сказал, ему ответил второй, который убил сторожа, затем снова заговорил главный, все четверо напряглись, но в этот момент раскатилась сухим треском очередь из автомата Сергеича, и возле головы главного на заборе расцвело большое вишнёвое пятно, а тело ударилось о доски и осело вниз.
И сразу же Аня нажала на спуск, одну за другой всадив две порции картечи в спину сидевшему крайним справа. Гулкие выстрелы дробовика разнеслись громом по чердаку, и Аня успела заметить, как из чёрной
