пары сотен патронов в неделю. Или около тысячи в месяц. Один человек тратит от двухсот и больше экю в месяц только на патроны. И ведь таких людей здесь много, сюда вообще довольно авантюрные люди переселяются, вон Володя с Маликом даже пулеметы купили. Так что оборот огромный. А еще сайдинг, металлопрокат, пропилен и прочее. И получается, что свое производство неплохо кормит. Так что, ребята, с политикой я завязал, в рабочие возьмете? – Артемьев, откинувшись на массивную спинку тяжелой скамьи, весело посмотрел на нас.
Вообще, мебель в этом мире основательная, из массивных и добротных досок. Я здесь только на базе земную офисную мебель видел. А в салуне ее как будто специально сделали неподъемной, для того чтобы в драке ею не махали, что ли? Но кто здесь будет драться, когда у каждого пистолет на поясе?
Впрочем, как будто в ответ на мои мысли подгулявшая компания на другом конце салуна сцепилась с группой из трех человек, выпивавших рядом. Они уже давно перебрасывались ехидными репликами, из которых я понял только что-то про коровью задницу городских тварей.
Из-за стола встал здоровенный, насквозь пропеченный солнцем парень в коротком кожаном жилете и пропыленной, пропотевшей шляпе-стетсоне. Коротко рявкнув коренастому, квадратному такому парню в чистой рубашке с короткими рукавами, он расстегнул оружейный пояс с потертыми револьвером и пистолетом, брякнул на стол и вышел на улицу, саданув створками двери так, что в салуне ветер поднялся. Квадратик пожал плечами, типа «не виноватая я, он сам ко мне пришел», снял наплечную кобуру и тоже вышел, аккуратно притворив дверные створки.
– Это чего, драка? – У Коляна загорелись глаза, и они с Толиком выскочили вместе с большинством посетителей вслед за парнями.
Салун мгновенно почти полностью опустел.
– Пойдем поглядим? – поднялся из-за стола Малик, отодвинув свой пустой бокал.
С улицы донесся слитный вопль болельщиков.
– Пошли. Только, Виктор Константинович, не торопись в рабочие. Сам же сказал, что мир строится, значит, инженеры нужны как воздух. Не спеши.
И мы вышли на вечернюю улицу.
Там в кругу зрителей увлеченно колотили друг друга клерк с пастухом. У клерка оказался разорванным рукав, и на мощном бицепсе стала видна татуировка. У обоих были здорово подбиты глаза, у пастуха изо рта постоянно текла струйка крови, но парни ходили друг против друга, как уже разок подравшиеся и почуявшие вкус крови соперника коты.
К немалому удивлению, я увидел среди зрителей и наших женщин, увлеченно наблюдавших за мордобоем. Даже пакеты с покупками поставили на пыльную землю и о чем-то оживленно переговаривались.
К салуну, коротко рявкнув сиреной, подкатил массивный джип с намалеванной звездой на дверце. Из него не спеша выбрался здоровенный красномордый мужик в стетсоне и со значком на жилете. Все так же не спеша, вздымая облачка пыли своими стоптанными ковбойскими сапогами, он вошел в круг и коротко приказал:
– Брейк! – после чего с усмешкой осмотрел бойцов.
Те стояли побитые, но непобежденные.
Зрители начали расходиться, видимо, шоу закончилось. Шериф или маршал, не знаю, как правильно, усадил драчунов в машину и, к моему удивлению, повез к доктору.
А я подошел к своей девушке. Олеся хмуро смотрела на капли крови в пыли, свернувшиеся в небольшие комочки.
– Почему парни порой такие идиоты? Ладно защитить девушку, восстать против грабителей или воров. Но просто из-за того, что один клерк, а другой ковбой, так драться? Они как два зверя были. Ты тоже такой бываешь, Володь. Постарайся не делать так ради развлечения, хорошо? – Меня обняли за шею и поцеловали.
Потом я ответил, а потом подобрал пакет с покупками и пошел с Олесей в свой номер. Хватит, нагулялись, нужно и отдохнуть. Морально и физически.
Мы с Олесей сидели на широкой деревянной, как и вообще все в этом городке, веранде ресторанчика. Шалако оказался городком маленьким, пропыленным и небогатым. Просто потому, что дорога через него шла неудобная, более длинная, хоть и более безопасная. Но сам участок от Форта-Ли до Шалако оказался очень тяжелым.
Каменистый берег Залива, через который проходила эта дорога, был очень красив. Потрясающе красив – высокий обрыв над Заливом, внизу пена прибоя, птицы над водой и зеленые, увитые лианами скалы. При этом на триста километров с лишним ни одного каньона, даже чистые и быстрые реки текли в аккуратных неглубоких каменных руслах и заканчивались водопадами. Но берег был очень неровен, скорость движения нигде не превышала тридцати километров. Камни, валуны, камешки, щебенка под колесами превратили сегодняшнюю езду в сплошную тряску, отдыхать останавливались чаще, руки болели даже у опытных водителей, что уж говорить про таких, как я или Малик. А Олеся и еще две девушки-водительницы из конвоя к середине дороги плакали, ладно хоть их заменили подростки из циркачей. И это несмотря на практически полное отсутствие пыли и свежий ветер с Залива.
Поехали через берег потому, что у циркачей в Форте-Ли были дела, требующие их присутствия. А возвращаться назад – почти две тысячи лишних километров. Вот уж не знали мы, на что шли, когда договор подписывали. Впрочем, по заверениям Олега, этот участок тут один такой. Зато бандитов в этих краях практически не бывает, минитмены и вэвэшники здешних под корень вывели, а от Латинского Союза сюда еще попробуй доберись.
Из-за ресторанчика донеслись гулкие шаги по дощатому настилу. Здешние тротуары были мало того что на невысоких сваях и деревянные, так еще и под навесами.
А вот стоянки в городке не имелось, машины под руководством местного шерифа поставили в городе, вдоль единственной улицы. Я в который раз поглядел на наш разномастный конвой, едва видимый в тусклом свете трех уличных фонарей. «Скании» и «вольво» циркачей, наши УАЗы, «газели», «тойоты», «Егерь», несколько японских, то есть из самой Японии привезенных праворульных пикапов «исудзу» переселенцев из Находки и Владивостока. Еще корейские джипы, два китайских грузовичка «Фотона». Сборная солянка, одним словом.
Кстати, гостиниц в городке тоже оказалось мало, вернее, была одна-единственная. И в той комнат – раз- два да обчелся. Так что насчет ночлега мы договорились с владельцем большой коровьей фермы на окраине Шалако и по совместительству хозяином огромного амбара, битком набитого душистым сеном.
Из-за поворота вышли Светка и Малик. Подошли к нам, сели на придержанные для них места.
– Ребята, и чем здесь кормят? – поинтересовалась Света.
– Окрошка, пельмени, это если из русской кухни. Есть стейки, причем не хуже, чем в Аламо, рыба жареная, суп из моллюсков. Окрошка, правда, не на квасе, а на охлажденном бульоне. Все вкусно, очень. – Олеся подцепила на вилку кусочек жареной рыбы, обмакнула в соус и с удовольствием съела.
Я с большим удовлетворением отодвинулся от стола. Давненько таких отменных пельменей не ел. Нет, все-таки здорово, что в этом городке живут русские напополам с американцами. Кухни народов мира – это хорошо, но ничто не сравнится с пельменями.
На следующий день мы валялись на сеновале до тех пор, пока солнышко не нагрело крышу и не стало душновато. Да и после просто ходили по городку, хотя какой это город. Если по-русски, это небольшая деревня.
Точнее, село, потому что здесь было две церковки, одна методистская, другая православная. Вообще-то неплохое местечко. Люди спокойные, неторопливые, никуда не спешат и все успевают.
Городок чистый, выкрашенный, причем все делали для себя, а не для начальства. Те же деревянные тротуары – их жители сами соорудили, чтобы в сезон дождей не тонуть в грязи и лишний раз не мокнуть под дождем.
Глава 7
