Танец с драконами

– Пока мы здесь разговариваем, Золотое Братство движется к Волантису. Там они будут ждать прихода нашей королевы с востока.

«Под златом злой клинок».

– Я слышал, что Золотое Братство заключило контракт с одним из Вольных Городов.

– С Миром, – Иллирио ухмыльнулся. – Контракт можно и разорвать.

– В сыре упрятано ещё больше золота, чем я думал, – сказал Тирион. – Как тебе удалось этого добиться?

Магистр пошевелил пальцами в воздухе.

– Некоторые контракты пишут чернилами, а некоторые – кровью. Это всё, что я скажу.

Карлик задумался.

Золотое Братство, по всеобщему мнению, было самым прославленным вольным отрядом. Его основал лет сто назад Злой Клинок, бастард Эйегона Недостойного. Когда другой Великий Бастард попытался отнять Железный Трон у своего законнорожденного сводного брата, Злой Клинок присоединился к мятежу. Дейемон Чёрное Пламя пал на Красном поле, и его восстание умерло вместе с ним. Выжившие, но отказавшиеся склониться сторонники Чёрного Пламени бежали за Узкое море. Среди них были младшие сыновья Чёрного Пламени, Злой Клинок и сотни безземельных рыцарей и лордов, которым, чтобы прокормиться, вскоре пришлось стать наёмниками. Кто-то присоединился к Рваному знамени, кто-то – к Младшим сыновьям или Поклонникам Девы. На глазах Злого Клинка мощь дома Чёрного Пламени рассыпалась в прах, и он создал Золотое Братство, чтобы удержать изгнанников вместе.

И с того дня члены Золотого Братства жили и умирали на Спорных землях, сражаясь то за Мир, то за Лис, то за Тирош в их бессмысленных междоусобицах, и грезили об утраченной земле своих отцов. Это были изгнанники и дети изгнанников, обездоленные и непрощённые... но всё же первоклассные бойцы.

– Преклоняюсь перед твоим даром убеждения, – сказал Тирион Иллирио. – Как тебе удалось уговорить Золотое Братство присоединиться к нашей милой королеве, если они на протяжении почти всей своей истории воевали против Таргариенов?

Иллирио отмахнулся от этого замечания, как от мухи.

– Чёрный дракон или красный – это всё равно дракон. Когда Мейлис Ужасный пал на Ступенях, род Чёрного Пламени пресёкся по мужской линии, – торговец сыром усмехнулся в раздвоенную бороду. – Дейенерис даст изгнанникам то, чего им никогда не могли дать ни Злой Клинок, ни все отпрыски Чёрного Пламени: возможность вернуться домой.

«Огнем и мечом». Именно такого возвращения домой Тирион желал и себе.

– Десять тысяч мечей – поистине царский подарок. Её Величество будет польщена.

Магистр дёрнул головой, его щеки затряслись.

– Я бы не стал загадывать, что сможет польстить Её Величеству.

«Как благоразумно». Тирион уже насмотрелся на благодарность королей. Едва ли королевы чем-то от них отличаются.

Вскоре магистра сморил сон, и Тирион остался размышлять в одиночестве. Как Барристан Селми отнесётся к самой возможности идти в бой вместе с Золотым Братством? Во время Войны Девятигрошевых Королей он проложил себе кровавый путь сквозь их ряды, чтобы зарубить последнего из претендентов рода Чёрного Пламени.

«Восстания порождают страннейшие союзы – и нет страннее того, что у меня с этим толстяком».

Торговец сыром проснулся на очередной смене лошадей и послал за новой корзиной еды.

– Как далеко мы заехали? – спросил Тирион, когда они набивали желудки холодными каплунами с гарниром из моркови, изюма, дольками лаймов и апельсинов.

– Это Андалос, друг мой. Отсюда пришли твои предки-андалы. Они отобрали эту землю у волосатых людей, живших здесь до них, родичей волосатых людей Иба. Сердце древнего королевства Хугора лежит севернее, но мы проедем по его южным границам. В Пентосе эти земли называют просто Равнинами. Дальше на восток – Бархатные холмы, туда-то мы и направляемся.

«Андалос». Как учили септоны, когда-то по холмам Андалоса в человеческом облике бродили Семеро.

– Отец простёр руку в небеса и сорвал семь звёзд, – процитировал Тирион по памяти, – и одну за другой разместил их на лбу Хугора, увенчав его лучезарной короной.

Магистр Иллирио с любопытством поглядел на него.

– Вот уж не знал, что мой маленький друг так набожен.

Карлик пожал плечами.

– Запомнилось с детства. Я знал, что мне не стать рыцарем, так что я решил стать Верховным септоном. Хрустальная корона добавляет фут к росту того, кто её носит. Я изучал священные писания и молился до волдырей на коленях. Окончилось всё печально: я достиг известного возраста и влюбился.

– В девицу? О, я знаю, каково это, – Иллирио запустил правую руку в левый рукав и вытянул серебряный медальон. Внутри был портрет женщины с большими голубыми глазами и золотыми волосами с редкими серебряными прядями. – Это Серра. Я наткнулся на неё в лисенийском доме подушек и привел к себе, чтобы она грела мою постель, но в конце концов на ней женился. Я – чья первая жена была кузиной пентосского принц! Ворота дворца передо мной навеки закрылись, но мне было всё равно. Это была более чем скромная плата за Серру.

– Как она умерла? – Тирион знал наверняка, что она мертва: ни один мужчина не будет так нежно рассказывать о женщине, которая его оставила.

– В Пентос на обратном пути из Нефритового моря зашла браавосская торговая галера. «Сокровище» везла гвоздику и шафран, чёрный янтарь и нефрит, багряную парчу и зелёный шёлк... и серую смерть. Мы перебили гребцов, стоило им сойти на берег, и сожгли стоявший на якоре корабль, но крысы сбежали по веслам и доплыли до набережной. Прежде чем прекратиться, мор унес две тысячи жизней, – магистр Иллирио захлопнул медальон. – Я храню её руки в своей опочивальне. Они были такими мягкими...

Тирион подумал о Тише. Он смотрел на поля, по которым когда-то ходили боги.

– И какие боги могли создать крыс, чуму и карликов?

Ему на ум пришло ещё одно место из «Семиконечной звезды».

– Дева привела ему девушку, стройную как ива, и с глазами глубокими, как синие озера, и Хугор объявил, что возьмет её в жены. И тогда Мать наделила её плодородием, а Старица возвестила, что она родит королю сорок четыре могучих сына. Воин даровал мощь их рукам, а Кузнец сковал каждому железный доспех.

– Ваш Кузнец, должно быть, был ройнаром, – колко вставил Иллирио. – Андалы переняли искусство обработки железа у ройнаров, которые жили вдоль реки. Это все знают.

– Кроме наших септонов, – Тирион показал на поля. – И кто живет на этих ваших Равнинах?

– Земледельцы и работяги, прикрепленные к земле. Тут есть сады, хутора, прииски... У меня самого есть тут кое-какие владения, хотя я редко их навещаю. Зачем мне тратить на них время, когда к моим услугам мириады услад Пентоса?

– Мириады услад.

«И высокие крепкие стены».

Тирион поболтал вино в чаше.

– Мы от самого Пентоса не видели ни одного города.

– Тут есть руины, – Иллирио ткнул куриной косточкой в занавеску. – По этим местам проходят конные владыки, если какому-нибудь кхалу взбредёт в голову поглядеть на море. Дотракийцы не слишком-то любят города – это и в Вестеросе знают.

– Подкараульте один такой кхаласар, перебейте, и в следующий раз дотракийцы как следует подумают, прежде чем переправляться через Ройн.

– Дешевле откупаться от врагов едой и подарками.

«Додумайся я принести хорошего сыра на Черноводную, может, нос и по сей день был бы при мне». Лорд Тайвин всегда презирал Вольные Города. «Они воюют деньгами вместо оружия, – говорил он. – У золота есть своё применение, но войны