тобой однажды развлекались с девочками?
– Довольно! – прервал Рамон. – Этот клочок земли – все, что у меня есть. Вместе с домом, в котором я родился.
– А что с домом около Сан-Хуана, виллой в Испании, что с островом в Средиземном море? Продай один из домов или остров – и будешь купаться в роскоши до конца дней своих.
– Они проданы с аукциона, иначе корпорация не смогла бы возместить ущерб. А банки, которые ссужали деньги, кружат, как стервятники.
– Черт бы все побрал! – беспомощно пробормотал Роджер. – Если бы твой отец не умер, я бы сам его придушил.
– Боюсь, тебя бы опередили акционеры, – горько улыбнулся Рамон.
– Как ты можешь стоять тут и острить, как будто это тебя не касается?
– Я уже смирился с поражением, – хладнокровно произнес Рамон, – я сделал все, что мог. И я не вижу ничего страшного в том, чтобы работать на своей земле, среди людей, которые веками работали на нашу семью.
Зная, что друг не выносит сантиментов, Роджер отвернулся, скрывая выражение своего лица:
– Рамон, я могу сделать для тебя хоть что-нибудь?
– Да.
– А что именно? – радостно спросил Роджер, бросая взгляд через плечо. – Давай говори, я все сделаю! – Ты не смог бы дать мне на время твою машину? Я хотел бы поехать один.
Просьба была пустяковая – Роджер полез в карман и бросил ключи другу.
– Есть проблемы с подачей топлива и с фильтром, а ремонт сделают только через неделю. Так что, если тебе повезет, машина заглохнет посреди улицы уже сегодня вечером.
Рамон пожал плечами, его лицо было отрешенным.
– Если это случится – пойду пешком, нужно привыкать к сельской жизни.
– Слушай, не строй ты из себя бедного крестьянина! Ты был и остаешься крупной фигурой в международном бизнесе.
Рамон стиснул зубы, ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы усмирить бушующую в нем ярость.
– Фигурой крупного неудачника. В международном бизнесе у меня теперь репутация неудачника, и этого мне не простят. Не попросить ли у друзей рекомендацию «великий неудачник»? А может, стоит прийти завтра на твою фабрику и подать заявление на работу в брючный цех?
– Не юродствуй! Но ты можешь что-нибудь придумать! Ты за несколько лет построил финансовую империю. Найди теперь способ спасти хотя бы ее часть. Мне не верится, что…
– Хватит с меня миражей! – отрезал Рамон. – «Лир» стоит в ангаре в аэропорту. Не в порядке один из двигателей. Как только его починят и в воскресенье вечером вернется мой пилот, я улетаю в Пуэрто- Рико.
Роджер открыл рот, чтобы возразить, но Рамон взглядом заставил его замолчать.
– А возделывать землю, мне кажется, – это куда большая честь, чем иметь дело с банкирами. Пока мой отец был жив, я не знал мира в моей душе. Он умер, но я не нашел покоя. Теперь пришла пора поисков.
Глава 2
Ночью в пятницу огромный бар гостиницы «Глубокое ущелье» невдалеке от Восточного порта был, как всегда, полон.
Кэти Конелли рассеянно взглянула на часы и устремила взор поверх смеющейся, пьющей, болтающей толпы, отыскивая того, кого она ждала. Но главный вход ей загораживали пышные растения, свисающие из огромных кашпо, и ручной работы макраме, бросавшие при свете шелковых ламп длинные тени от пола до витражных стекол потолка.
Сохраняя ослепительную улыбку, Кэти рассматривала мужчин и женщин, толпящихся вокруг нее.
Какой-то мужчина наступил Кэти на ногу, стараясь дотянуться до стойки бара. Затем он долго доставал из кармана монеты и отпихнул Кэти локтем. Мужчина не принес извинений, впрочем, она и не ожидала их. Здесь царило равноправие.
Отвернувшись от стойки с рюмкой в руке, мужчина заметил Кэти.
– Привет… – Он сделал паузу, бросив заинтересованный взгляд на ее стройную, гибкую фигуру в облегающем голубом платье. – Неплохо, – сказал он, откровенно разглядывая ее.
Он обратил внимание на ее светлые волосы с рыжеватым отливом, волной спадающие на плечи, сапфировые глаза, оттененные длинными загнутыми ресницами, безупречный подбородок и аккуратный носик. И пока он продолжал ее изучать, на персиковом лице Кэти проступил легкий румянец.
– Очень неплохо, – резюмировал мужчина.
Уставился как в магазине, даже не понял, что покраснела она отнюдь не от удовольствия! Впрочем, здесь, в конце концов, бар, а в баре своя этика.
– Где твоя рюмка? – поинтересовался он, лениво рассматривая красивое лицо девушки.
– У меня ее нет, – ответила Кэти, утверждая очевидный факт.
– Почему?
