– Этот пуэрто-риканский фермеришка собирается жениться на тебе?
– Испанский, – поправила Кэти.
– Что?
– Я сказала, что он испанец, а не пуэрториканец. А вообще он такой же американский подданный, как мы с тобой.
– Кэтрин! – Голос матери прозвучал очень сухо и наставительно. – Я знаю, что моя дочь, к сожалению, не всегда бывает разумна. Но ты же не решила выйти замуж за этого человека?
Кэти заколебалась. Со сна можно ответить «да». Она села и свесила ноги с кровати:
– Мне так не кажется.
– Тебе так не кажется? Кэтрин, оставайся дома и не впускай этого мужчину, пока мы не приедем. Господи, это убьет твоего отца! Мы будем у тебя сразу после завтрака.
– Нет, не надо! – сказала Кэти, окончательно проснувшись. – Мам, послушай. Ты меня разбудила, и я с трудом соображаю, но тебе не о чем беспокоиться. Я не собираюсь замуж за Рамона и вообще не предполагаю с ним встречаться дальше.
– Кэтрин, ты уверена? Или ты так говоришь, чтобы успокоить меня?
– Ох, ну честное слово.
– Хорошо, дорогая, но если он появится около тебя снова, только позвони, и мы приедем через полчаса.
– Мам…
– Позвони нам, Кэти. Мы с отцом любим тебя и хотим защитить. Не стыдись признаться, что не сможешь справиться с этим испанцем, или пуэрториканцем, или кем бы он там ни был.
Кэти открыла рот, чтобы возразить, что у нее нет необходимости защищаться от Рамона, но затем передумала. Мать все равно не поверит, что толку спорить.
– Хорошо, – вздохнула она. – Если ты мне понадобишься, я позвоню. Пока, ма…
«Что случилось с родителями?»– недоумевала Кэти спустя полчаса, натягивая желтые велюровые брюки. Надо же было так себя накрутить! Спасать ее от Рамона… Почему бы им уж сразу не вызвать пожарную машину, «скорую помощь»и полицию! Да, верх тоже желтый! Зачесав волосы назад, она скрепила их черепаховым гребнем. Провела по губам коралловой помадой. А теперь надо пойти купить что- нибудь подороже и полегкомысленнее, чтобы выбросить из головы и родителей и Рамона.
Кэти положила кофейную чашку в посудомоечную машину, и вдруг зазвенел дверной звонок. О Господи, родители! Позавтракали и прикатили наводить порядок. Она покорно прошла в гостиную, рывком открыла дверь и в изумлении отступила перед высокой, гибкой фигурой, загораживающей солнечный свет.
– Я… я как раз собиралась уходить, – сказала Кэти. Не обращая внимания на ее слова, Рамон вошел и решительно закрыл за собой дверь. Насмешливая улыбка промелькнула на его лице.
– Почему-то я так и подумал.
Кэти посмотрела на его суровое красивое лицо, в котором читалась железная решимость, и на могучие плечи. Столкнувшись с его баскетбольной высотой и твердыми намерениями, Кэти решила отступить, чтобы привести в порядок мысли. Повернувшись, она бросила через плечо:
– Я приготовлю тебе кофе.
Она чуть не уронила чашку, когда руки Рамона обняли ее за талию, прижав к себе. Его дыхание слегка коснулось ее волос.
– Я не хочу кофе, Кэти.
– Завтрак?
– Нет.
– Тогда чего же ты хочешь?
– Повернись – и я покажу тебе.
Кэти отрицательно покачала головой. Чтобы не повернуться, она так сильно схватилась за край стола, что кончики ее пальцев побелели.
– Кэти, я не сказал тебе главную причину, по которой я не захотел, чтобы ты надела этот купальник. Мне в этом трудно признаться даже самому себе. Но между нами все должно быть честно. – Он сделал паузу, затем с неохотой сказал:
– Я бешено ревновал. Не хочу, чтобы кто-то, кроме меня, любовался твоим телом.
Кэти нервно сглотнула. Ну зачем он ее обнимает, это так мешает собраться с мыслями!
– Ладно, принимаю твои объяснения. Честно говоря, мне он и самой не нравится – слишком вызывающий. Но тем не менее я сама решаю, что мне носить. Я вчера тоже была хороша, вела себя как истеричный подросток. Извини. Но дело не в этом, Рамон. Я не могу стать твоей женой. Ничего хорошего из этого не получится.
Она ожидала, что он согласится с этим. Очевидно, что ей виднее. Его руки скользнули вверх к ее плечам, и он нежно, но настойчиво повернул ее к себе. Кэти смотрела на загорелую кожу его груди. Верхние пуговицы светлой голубой рубашки расстегнуты. Контраст сводил ее с ума.
– Посмотри на меня, querida! Этот глубокий, хриплый голос, называющий ее дорогой, заставил Кэти повиноваться. Она неохотно подняла огромные, полные тревоги глаза.
– Ты сможешь стать моей женой. И это будет прекрасно. У нас все будет хорошо. Я сделаю все, чтобы
