Гвидион и не думал начинать поединок, он просто хотел закрепиться на месте, чтобы обдумать, как действовать дальше. Тем не менее, не успел Титаноборец впиться в плоть Дендара, как из змеиной глотки вырвался ужасающий вой.
Впервые за миллионы лет своего существования Ночной Змий закричал.
Рот Дендара наполнили ночные кошмары, поднявшиеся снизу, словно желчь. Они облепили его огромные клыки, скатываясь с концов раздвоенного языка. Серебряные, словно лунный свет, прозрачные и абсолютно безмолвные, призраки набросились на Гвидиона и принялись своими мерзкими когтями и ртами срывать с него латы. Пластина за пластиной, деталь за деталью, все доспехи рыцаря, выкованные богом, были уничтожены.
Рыцарь не мог отбиться от них, не мог даже поднять кулак, когда жуткие видения обступили его со всех сторон. Ночные кошмары попытались разжать его пальцы. Когда это не удалось, они проникли в его сознание и разожгли страх, охвативший все его существо неистовым пламенем.
Гвидион стремительно падает вниз, летя в бесконечном полуночном небе. Мимо него проносятся бесшумные молнии. Ничто не может остановить его падения. И никогда не остановит. Он открывает рот, чтобы закричать, но из горла не вырывается ни звука – он онемел…
На Гвидиона давит сырая земля. Он пытается пошевелить руками и не может. Но это не паралич – пальцы все-таки немного шевелятся, как раз настолько, чтобы ощутить грунт, сдавивший со всех сторон червей и слизняков, ползающих вокруг. Заживо похоронен! Гвидион борется, но лишь усугубляет свое бедствие – земля сдавила его, как кулак великана. Затем появились крошечные мерзкие жучки, сотни и сотни жучков…
Стоя на высокой башне, Гвидион любуется тем, как в лазурном небе над мирным городом Сюзейлом восходит солнце. Он плохо спал прошлой ночью, но таково бремя титула. А внизу на улицах торговцы открывают свои лавки для первых покупателей. Солдаты, Пурпурные Драконы, его старые однополчане, патрулируют людные улицы, хотя «их службе нет особой необходимости, с тех пор как Гвидион стал монархом этого богатого и обширного королевства. Дети наполняют парки и бульвары своими радостными криками и шумными играми… пока над всем не нависает тень, закрывающая солнце.
В небе появляется Дендар, и его черная чешуя превращает день в ночь. Раздувшийся от людских кошмаров Змий поднимает голову и проглатывает солнце. Смех и радостный гомон города перерастает в вопли ужаса. Прохладный весенний ветер превращается в холод вечной зимы. Бухта покрывается льдом, который расщепляет корабли, как старые деревяшки. Земля тоже покрывается льдом. Гвидион пытается предостеречь свой народ, но поздно: мужчины, женщины и дети застыли, угодив в ледяной плен, этакими темными глыбами.
Когда убийственный мороз вскарабкался по высоким стенам башни, Гвидион услышал смех Дендара: змеиное шипение разнес ветер, мчащийся над мертвой землей. «Последний кошмар, которым я насытился, принадлежал тебе…»
Гвидион дрожал, как перепуганный ребенок, но призраки не могли вырвать из его рук Титаноборец. Какими бы ужасными ни были кошмары, все-таки они принадлежали другим мужчинам и женщинам.
Ночной Змий начал извиваться от боли, когда магия заговоренного меча стала просачиваться в его плоть. Змий снова взвыл, отрыгнув следующую порцию ночных кошмаров. Вокруг рыцаря закружили образы оживших мертвецов, безумцев, вооруженных ножами, неистовых людских толп. Но, как и их предшественникам, этим молчаливым призракам не удалось подорвать решимость Гвидиона.
В конце концов, Дендар извлек из своих недр самый навязчивый из забытых ночных кошмаров, который часто посещал Гвидиона во время его земной жизни. В отличие от других видений, это знало, что от него требуется, когда покинуло свою тюрьму в змеиной утробе. Оно, не спеша, подползало к рыцарю, и все остальные ужасы расступались перед ним, словно робкие школяры при виде строгого учителя.
Ночной ужас ухватил своей грязной пятерней сердце Гвидиона, и в ту же секунду меч начал выскальзывать из его железной хватки.
Впереди и позади Гвидиона протянулась грязная дорога, известная под именем Золотого Пути. Когда-то она. пролегала по красивейшим местам, а теперь все здесь было сожжено и безжизненно, посевы и деревни погибли под копытами выносливых пони тушанских варваров. Люди и животные рылись в мусоре в поисках хоть чего-то съестного, чтобы выжить на этой проклятой равнине.
Небольшая группа кочевников на лошадях притаилась на видневшейся впереди скале. Всадники наблюдали, не появится ли головной отряд потрепанной армии короля Азуна. Гвидион улыбнулся, осторожно выглядывая из канавы. Его пока не заметили. Отлично. Теперь он сможет быстро вернуться к своим и предупредить короля, прежде чем отряд попадет в засаду.
Когда молодой разведчик повернулся, то услышал крик. Он бросил взгляд назад и увидел, что трое туйганцев пустили своих лошадей галопом. Несясь вперед, варвары стреляли из коротких луков, причем стреляли очень метко, несмотря на то, что лошадям приходилось перепрыгивать через кочки.
Сердце Гвидиона забилось почти в том же ритме, что и оглушительный топот копыт. Спасение казалось невозможным, но, с другой стороны, все зрители ставили против него во время тех состязаний наперегонки, когда ему удавалось обогнать лошадей кавалерийского отряда. «Ты ведь Гвидион Быстроход, – напомнил он себе, – докажи это теперь».
Гвидион рванул вперед, но внезапно у него онемели ноги от ступней до колен, и он упал ничком.
Несколько туйганских стрел вонзились в землю рядом с лежащим разведчиком, и он еще раз бросил взгляд через плечо. Варвары успели преодолеть половину расстояния, и теперь, когда они оказались довольно близко, Быстроход смог разглядеть, что на конях скачут монстры. Вместо лиц – оскаленные черепа, вместо рук – мохнатые львиные лапы. Их седла обрамляли гирлянды скальпов захваченных солдат, а на шеях висели ожерелья из языков и глаз.
И тогда Гвидион понял, что эти всадники – не просто предвестники смерти. Им была нужна его душа, а не жизнь.
Дрожащими пальцами разведчик стянул с себя сапоги и закатал до колен штаны. Неужели его ранила стрела или парализовал незаметный укус какой-то змеи? На ступнях и икрах не было ранок. Он принялся растирать ноги, пытаясь прогнать онемелость, но она только поднялась выше, до бедер.
Монстры-туйганиы были уже совсем рядом. Земля дрожала под копытами их лошадей. Гвидион в панике попробовал пошевелить ногой, заставить ее согнуться. Но стоило ему прикоснуться к ноге, как мышцы отделились от костей, мягкие и податливые, словно глина…
Левая рука соскользнула с эфеса меча, а правая начала разжиматься. Битва была проиграна, по
