– Эо позволил мне сохранить частицу того, что было во мне при жизни, но это означает, что теперь я вижу безумие других, – сказала Мистра. – Талос понятия не имеет, как остальные боги воспринимают мир. Я же, наоборот, могу смотреть на реальность его глазами и глазами всех других богов и видеть, как она искажена. В конце концов, это может привести к тому, что я окажусь еще более безумной, чем они.
Мистра вдруг вся напряглась от боли и схватилась за бок. Именно сюда десять лет назад ее ранил Кайрик во время боя на вершине башни Черного Посоха.
– Это был только вопрос времени, – прошипела она.
Адон кинулся к богине, вытянув руки:
– Что случилось?
– Кайрик, – процедила богиня Магии сквозь сжатые зубы, хотя теперь ее лицо искажал гнев, а не боль. – Он пытается пробиться сквозь магическую материю. Я должна его остановить.
Когда Мистра исчезла, там, где она стояла, вспыхнул голубой шар, и безумцы завыли сильнее прежнего. В их затуманенное сознание пробивалась незнакомая боль от того, что кто-то среди них прибегнул к чародейству – проклятому искусству, причинившему им всем так много горя. А посреди всего этого визга и воя стоял Адон, служитель Мистры, и слезы тихо катились из его глаз.
Он подошел к двери, обитой железом, и заколотил в нее своей булавой. Когда здесь была Мистра, стража даже не заметила ее присутствия, поэтому Адону оставалось надеяться, что сейчас они все-таки услышат его, обратив внимание, что крики сидящих под замком вдруг стали вразумительными.
– Стража! – орал он. – Я здесь от имени Церкви Магии. Откройте двери, ради Мистры, и принесите воды.
Священник вновь повернулся к обитателям полутемной комнаты. Он укрыл своим чудесным плащом озябшего безумца в лохмотьях, прикованного цепью к стене, затем, подавив отвращение от запаха нечистот и болезней, опустился рядом с израненным юношей, которого Мистра называла Сьюн.
– Ты сегодня выглядишь очень красивой, – ласково произнес он, стирая грязь с пальцев юноши своим носовым платком. На лице безумца промелькнуло что-то вроде улыбки.
Адон невольно передернулся.
– Возможно, схоласты правы в одном, – пробормотал он. – Наверное, боги действительно не могут жить, если им никто не поклоняется.
В глубоком темном лабиринте бесконечных туннелей, известном как Хаос, Кайрик поднял Сокрушителя Богов и ударил им по мерцающей завесе магической энергии, пытаясь ее разрубить. Короткий меч скользнул по полупрозрачной с виду стене и заскрежетал, как бывает, когда топор наткнется на сланец. На секунду в завесе образовалась глубокая рана, которая тут же затянулась точно так же, как все прочие отверстия, которым прорубал в завесе Повелитель Мертвых.
«Магия ранит меня, – раздался в голове у Кайрика шепот Сокрушителя Богов. – Разве нет другой дороги?»
Принц Лжи ошеломленно попятился от заговоренной стены и, задрав голову, оглядел ее. Блестящая стена возвышалась на несколько миль, полностью запечатав круглый туннель.
Кайрик гневно сжал губы и потер подбородок шишковатыми пальцами.
– Должно быть, боги соорудили эту стену прямо из волшебной ткани, когда сажали под замок Кезефа, – пробормотал он. – Дело будет не таким легким, как я представлял…
Хотя он говорил шепотом, его слова пронеслись эхом по огромному туннелю, звуки громоздились один на другой, пока не слились в воющую беспорядочную многоголосицу. Ветер Хаоса, беспрерывно носящийся по гладкостенным черным пещерам, быстро унес с собой этот шум, но уже через мгновение вернулся в сопровождении тысячи диких криков. Любого другого эта какофония навсегда оглушила бы, но для Кайрика звуки Хаоса журчали как ручеек, а зловонный водоворот темноты и удушливого тумана был все равно что мягкое покрывало.
– Нет здесь никакой другой дороги, – пробурчал Повелитель Мертвых и снова занес над головой Сокрушителя Богов.
«Берегись, мой друг! Мистра…»
В спину Кайрику что-то ударило с невероятной силой, он даже развернулся. Расширив от удивления глаза, он взглянул в лицо нападавшему, затем опустил взгляд и увидел у себя в груди дымящуюся дыру. Сокрушитель Богов выскользнул из онемевших пальцев и со звоном упал на землю. Кайрик безжизненно осел, повалившись лицом вперед.
Мистра сделала шаг к Принцу Лжи и испуганно остановилась перед телом. Неужели она переоценила его силы? Оказалось, что он не обладает никакой магической защитой, хотя всем богам без исключения даровалась такая особая сила, которая не имела отношения к магической ткани. Удар не должен был… нет, не мог убить его…
Повелительница Волшебства выругалась и метнулась вперед, но было слишком поздно. Лезвие проложило след по ее спине от плеча к талии. Боль пронзила ее насквозь, когда меч попытался выпить ее жизненную силу. И все же рана оказалась неглубокой, меч на самом деле не причинил ей большого вреда.
– Я удивлен, что ты решила напасть на меня здесь, Миднайт, – сказал Кайрик и, глянув с ухмылкой на безжизненного двойника, направился к богине. В мерцающем свете магической стены его лицо казалось еще более демоническим. – Здесь ведь царит Хаос, а тебе следовало бы знать, что Хаос для меня все равно, что дом родной…
Мистра попятилась к мерцающей стене и быстро создала магический заслон.
– Совет запретил пересекать эту преграду кому бы то ни было – человеку или богу, – прокричала она. – Лишившись магии, ты мне не ровня, Кайрик. Откажись от затеи, иначе я буду вынуждена тебя уничтожить.
Труп двойника превратился в горстку пепла, которую разнес по туннелю налетевший ветер. Истинный Принц Лжи оглядел свою грозную противницу с ног до головы и расхохотался.
