Впрочем, даже эти страшные отметины не могли скрыть того факта, что когда-то этот доспех был очень красивым и дорогим.
С плеч незнакомца свисал тяжелый пурпурный плащ, почти достигавший колен рыцаря. Шлем его, такой же старый и побитый, как и прочие доспехи, был некогда украшен длинным плюмажем из черного конского волоса, однако и это украшение было опалено страшным огнем. Рыцарь был совершенно черным, и только из-под забрала его шлема сверкали его горящие глаза. В лагерь он вступил с тяжеловесной уверенностью состоятельного аристократа, его походка была уверенной и неторопливой, напомнившей старухе о неотвратимом приходе осени после теплого лета.
– Добро пожаловать, – произнесла мадам Гирани. – Это лагерь моего племени, и я предлагаю тебе отдых и кров.
Лорд Сот слегка поклонился, положив тяжелую перчатку на навершие меча.
– Я принимаю твое предложение.
Андари во все глаза уставился на пришельца. Магда тоже застыла, услышав глухой, загробный голос страшного гостя. Как и все вистани, она знала о том, что леса Баровии населены сверхъестественными чудовищами, которые выбираются из своих берлог после захода солнца. Она решила, что перед ней, должно быть, один из подобных монстров, и невольно потянулась к серебряному кинжалу, спрятанному в ее широком поясе.
– Он под защитой нашего господина, – шепнула мадам Гирани, удерживая руку Магды своей костлявой птичьей лапой. Девушка немного расслабилась, не отрывая, впрочем, своего взгляда от рыцаря.
Обе женщины, стоявшие рядом друг с другом, казались лорду Соту отражениями, искаженными зеркалом времени. И та и другая были одеты в длинные пышные юбки и белые рубахи с широкими рукавами «фонариком». В глазах Магды и старухи Гирани он заметил решительность и бесстрашие. В то время как Андари явно был напуган его появлением, обе женщины, судя по всему, воспринимали его таким, каков он есть. Сот понял, что женщины знают многое, но доверять им полностью было бы непростительной глупостью.
– Становится все холоднее, – заметила Магда после непродолжительного молчания. – Проходите же, господин, согрейтесь у костра.
Она сделала шаг навстречу рыцарю, но тот поднял свою черную крагу в знак предупреждения.
– Я не ищу подобных удобств. Мне нужны только сведения.
– Ты их получишь, – кивнула мадам Гирани, поворачиваясь к пришельцу спиной. Маленькими, осторожными шажками она приблизилась к креслу, стоявшему возле затухающего костра.
– Андари, сыграй для гостя, а Магда, быть может, удостоит нас высокой чести и станцует.
– Магда не танцует для… – удивленно напомнил Андари.
– Конечно, я станцую, – перебила его сестра. – Возьми в руки свою скрипку, братец. Я станцую сказку о Кульчике Скитальце.
Совершенно сбитый с толку Андари развернул свою скрипку и принялся настраивать ее, мрачно проведя пальцем по маленькой вмятине, появившейся на гладком дереве несколько часов назад. Магда стояла возле мадам Гирани, помогая ей плотнее закутаться в теплый шерстяной платок. Сот оставался на краю поляны, и, когда Андари был готов начать игру, старая вистани поманила рыцаря рукой:
– Насладись танцем, а потом мы поговорим.
Сот пересек поляну и остановился далеко от мадам Гирани, чуть ли не на противоположной стороне костра. Магда указала ему на второе кресло, стоявшее рядом с креслом старой цыганки, но тот только покачал головой.
– Мне удобно стоять здесь, – прогудел он.
Мелодия, которую заиграл Андари, начиналась медленно, однако она, казалось, полностью овладела Магдой с первых же так-тов. Закрыв глаза, девушка принялась раскачиваться, а ее тело изгибалось с грацией, какой обладали, пожалуй, только эльфы Кринна. Губы Магды слегка шевелились, словно она разговаривала со своим невидимым возлюбленным, и Сот насторожился, готовясь отразить магическую атаку.
– Она просто рассказывает сказку, которая сопровождает танец, – успокаивающе пояснила мадам Гирани, от которой не укрылись колебания Сота. – Это долгая повесть, а Магда молода и еще не знает ее целиком.
По мере того как музыка становилась все быстрее, слова были оставлены. Красавица-цыганка закружилась вокруг огня, пышная юбка взлетала и билась о стройные ноги, а многочисленные браслеты на руках ритмично позвякивали в такт напеву скрипки.
Несмотря на всю свою сосредоточенность, лорд Сот не заметил, как пляска загипнотизировала его. Давным-давно, когда он еще был жив, лорд Сот ничто не любил так сильно, как музыку и танцы. Конечно, зажигательное фламенко Магды не имела ничего общего с церемонными, выверенными шажками, какими измеряли танцующие сверкающие пространства полов в бальных залах и к которым привык Сот. И все же падший рыцарь на мгновение ощутил в себе легкую тоску по жизни простых смертных, украденной у него его страшным проклятием.
Костер ярко вспыхнул, и пламя, поднявшееся из его середины, приняло форму человеческой фигуры. В одной руке она держала дубинку, а в другой – кинжал. Рядом с ним возник охотничий пес, образованный клубами плотного дыма.
Меч Сота покинул ножны прежде, чем мадам Гирани успела объяснить, что видения – просто часть представления, пьеса, разыгрываемая тенями для тех, кто не хочет смотреть на танец.
Магда продолжала кружиться вокруг разноцветными жидкостями. С потолка свешивались звериные шкуры, да так густо, что заслоняли почти весь свет единственной масляной лампы, которая болталась меж них на веревке. В дальнем углу, рядом с постелью, стопкой лежали старинные книги с замусоленными, измятыми страницами, в засаленных переплетах. Повсюду на полу были расставлены чашки с игральными костями, птичьими костями для гадания и прочей мелочью.
В изголовье постели вистани стояла довольно большая позолоченная клетка такого большого размера, что в ней мог бы поместиться трехгодовалый ребенок. Прутья клетки были частыми и довольно толстыми.
