— Нет, тебе надо остаться с Колин.
Мэтью смотрел на приемную мать с явным возмущением.
— Я не могу помочь искать брата?
— Пожалуйста, Мэтью, делай то, что я говорю, — ответила Микаэла как можно спокойнее. Она должна завоевать его доверие. — Или ты считаешь правильным оставить сестру на целый день одну?
Мэтью нехотя поддался уговорам и спустя несколько мгновений открыл тяжелые ворота сарая. На кауром жеребце Микаэла умчалась вдаль. Утренний туман еще покрывал землю.
Часы поиска, исполненные страха, промелькнули как одно мгновение. Солнце неудержимо двигалось по небу и уже давно преодолело зенит, а Микаэла все еще не обнаружила никаких следов мальчика. Постепенно она начала понимать бесплодность этих поисков. Где надо искать Брайена? Она ведь понятия не имела, где он обычно играл со своими сверстниками. Может быть, он предпочитал для своих вылазок окрестности города. Лучше бы ей вместе с Мэтью обдумать все это. Он ведь хорошо знает окрестности Колорадо-Спрингс, в этом она отдавала себе отчет.
Ей смутно припомнилось восклицание мальчика: «Уж лучше я отправлюсь к шайонам!» Она тогда не придала ему значения — мало ли что может сказать ребенок в раздражении! И теперь она перестала думать об этом, потому что надвигался вечер, и ясно было, что на поиски Брайена следовало бы отправиться отряду мужчин из города. К тому же Микаэла вынуждена была признаться, что она и сама заблудилась. В волнении она, точно потеряла рассудок, скакала без всяких ориентиров и теперь совершенно не могла определить, где находится. В глубине души Микаэла надеялась, что, может, к ночи мальчик сам вернется домой, если уж она застрянет в лесу.
Раздался скрип ветки, и Микаэла вздрогнула. Из-за раскидистых ветвей мощного дерева выехал всадник. Это был воин-шайон.
Мгновение спустя светловолосая женщина была окружена толпой воинов. Микаэла не понимала, чего хотели от нее индейцы. Но веревка, которой они обвязали шею ее лошади и привязали ее к лошади одного из индейцев, казалось, говорила о многом.
Шайоны окружили ее плотным кругом — ситуация, похоже, не предвещала ничего хорошего. Уже стемнело, когда вся группа прибыла в лагерь, и индейцы велели Микаэле спешиться.
Скво, индейские женщины, сидевшие перед своими палатками, с изумлением оторвались от своей работы, и дети, играющие возле матерей, тоже прервали игры и рассматривали с любопытством белую женщину.
Воины подвели Микаэлу к большой палатке, над верхом которой подымался дымок. Индеец, возглавлявший шествие, открыл занавеску, проговорил несколько фраз и довольно грубо втолкнул Микаэлу внутрь.
В слабом свете костра призрачно проступили лица сидящих кругом. Микаэла немного прищурила глаза, чтобы приспособиться к неясному, мутноватому свету. Спустя несколько секунд она узнала в сидящем напротив человеке вождя. Это был Черный Котел. Рядом с ним сидел мужчина, лицом ничуть не похожий на индейца.
— Скажите им, чтобы они освободили меня, — вырвалось у Микаэлы, как только она узнала Салли.
— Освободить можно пленных, — возразил он. — Охотники взяли вас с собой, потому что решили, что вы заблудились.
— Я не… — начала Микаэла с достоинством, но тут же оборвала себя и опустила голову. — Они правы, я заблудилась. Я искала Брайена. Сегодня утром он убежал. Я не знаю, где он. Он сказал, что хочет к шайонам. — Она подняла голову, слегка улыбнувшись. — Так, как это сделали вы. Кажется, он хочет вам во всем подражать.
Салли какое-то время молча смотрел на Микаэлу. Потом повернулся к вождю и перевел ему слова Микаэлы.
Судя по мягкой улыбке вождя, Микаэла поняла, что Салли рассказал ему и о желании маленького белого мальчика примкнуть к племени шайонов. Потом вождь ответил Микаэле.
Салли перевел:
— Вождь Черный Котел говорит, что вышлет своих людей на поиски ребенка, как только рассветет. На эту ночь вы останетесь гостьей шайонов.
Микаэла посмотрела на вождя, сказала «Спасибо» и взглянула на Салли, ища у него помощи.
Ее взгляд был понятен. И пока Микаэла подбирала нужные слова, Черный Котел улыбнулся белой женщине и кивнул.
Микаэлу отвели в палатку, в которой обычно хранилось общее добро племени. Салли развел для нее маленький костерок на полу и положил в него несколько початков кукурузы.
— Когда мы сможем выступить? — спросила Микаэла, с нетерпением выглядывая из палатки.
— Вы не пойдете с нами, — отвечал Салли, — женщины остаются в лагере.
— Это относится к женщинам племени. Но ведь я — другое дело, — возразила Микаэла.
Салли ничего не ответил. Потом протянул ей обжаренный кукурузный початок.
— Спасибо, я не хочу есть, — отказалась она.
— Если вы хотите завтра утром отправиться на поиски мальчика, то поешьте сейчас, как все воины, — все равно, хотите вы есть или нет, — ответил Салли решительно. — Никто не знает, сколько времени нам понадобится.
Нехотя Микаэла взяла желтый початок, очистила его и осторожно откусила. Потом перестала есть, задумавшись.
— Последний раз кукурузу я ела в Бостоне, на берегу реки Чарльз, — вспомнила она. Глаза ее затуманились. — Вы никогда не испытываете тоски по родине, мистер Салли?
Салли разгреб пылающие угли.
— У меня нет родины, по которой я мог бы тосковать.
Микаэла вздохнула.
— Мне не удалось заменить Брайену мать. Как же я могла так подвести Шарлотту… — Она съежилась, как от холода.
— Вы не подвели ее, — возразил Салли и поднялся. — Но жизнь не всегда подчиняется нашим желаниям и представлениям. — Он снял свое пончо и стал на колени позади Микаэлы. Потом закутал ее плечи тканью, еще хранившей тепло его тела, и на какой-то момент задержал руки на ее плечах. — Если вы хотите доставить Шарлотте радость, то поспите сейчас, чтобы к утру быть бодрой.
Микаэла не отвела глаз от костра, но стянула покрепче пончо вокруг себя, а вместе с ним и руки Салли.
Как только тусклый рассвет возвестил начало дня, шайоны двинулись в путь. Салли попытался объяснить им, что белая женщина отправится на поиски вместе с ними. Но индейцы не одобрили этого намерения. Тогда Салли счел наиболее разумным оставить индейцев и вместе со своенравной белой женщиной образовать самостоятельную поисковую группу. Только овчарка сопровождала их.
В то же самое время и из Колорадо-Спрингс отправилась группа на поиски. Мэтью, встревоженный отсутствием приемной матери, позаботился о том, чтобы несколько мужчин верхом прочесали окрестности. Он сам примкнул к группе отца Джонсона и мистера Брея, в то время как жена его преподобия осталась с Колин.
Полдень уже близился, и солнце жарило немилосердно, когда Лорен Брей, Мэтью и его преподобие остановились на склоне горы, откуда далеко просматривалась долина. Пока что их поиски Брайена и Микаэлы не принесли успеха.
— Странно, — заметил Лорен Брей и указал на группу деревьев, за которой виднелись всадники. — Шайоны покинули резервацию. Может быть, они задумали нападение? — проговорил он с подозрением.
— Возможно, они просто охотятся, — предположил священник.
— И вообще, это ведь их земля, и нельзя запирать их в резервации, — добавил Мэтью со страстью.
Лорен Брей повернулся к юноше:
— Я знаю, что твоя мать — упокой, Господи, ее душу — не разделяла мнение федеральных властей.
