животе у обоих урчало.
— Кажется, мы проголодались, — засмеялся Каррик. — Надо бы подкрепиться.
— Да, мы ведь не успели поужинать у вдовы Конрой.
— Спущусь, пожалуй, на кухню и поищу чего-нибудь. Через пять минут вернусь.
— Пять минут. — Она недовольно поморщилась, но потом смилостивилась. — Так и быть. Но ни секундой больше. Иначе я пойду тебя искать.
Он поцеловал ее и скатился с кровати.
— Я помню, кухня была в моем списке раза два. Она рассмеялась, когда он надел брюки и с удивлением уставился на них.
— Боже, Глинис Малдун, не хватает одной пуговицы, чтобы выглядеть прилично. — Он покачал головой.
— Когда ты вернешься, я позабочусь и об этом тоже, — пообещала она.
Ухмыльнувшись, он надел рубашку, пытаясь прикрыть ею недостающие пуговицы.
— Пять минут, — повторил он. — Жди меня.
— Если потребуется, буду ждать всю жизнь, — прошептала она, глядя ему вслед.
Как только он вышел, она почувствовала холод. Обхватила себя руками и еле сдержалась, чтобы не побежать за ним.
— Надо разжечь камин, — пробормотала она, слезая с постели.
Каррик достал поднос и пошел в кладовку, бесшумно двигаясь босиком по каменному полу. Через мгновение он вернулся в темную кухню с буханкой черствого хлеба, двумя ломтями сыра и четырьмя яблоками. Каррик сложил еду на поднос и придирчиво окинул ее взглядом. Он решил, что острый нож и бутылка лучшего вина из запасов Горацио сделают трапезу вполне пристойной. Ему хотелось предложить любимой женщине что-нибудь получше, но… Любимая женщина? Он должен выбросить эту мысль из головы. На память пришли слова отца: «Пойми, она дорогого стоит». И слова Роберта, от которых у него перехватило дыхание: «Глинис может тебя спасти. Дай ей шанс».
Стоя в темной кухне, Каррик внезапно осознал, что наступило время принять самое важное решение в своей жизни.
Он помнил, что судьба не оставляет ему выбора, но сердце жаждало другого. Глинис и жизнь. Дети и смех. Надежда. Он закрыл глаза, стараясь избавиться от нахлынувших чувств.
Но бороться с собой было бесполезно. От судьбы не уйдешь. Ему нужна Глинис. Она стала частью его жизни. Он любит ее всем сердцем. Ради нее готов бороться за жизнь, за их будущее.
Глинис ждет его. Каррик улыбнулся. Когда ей сказать, что он любит ее и готов перенестись во времени с ней вместе. До еды или после? Или за бокалом вина? Он направился в винный погреб, но тут услышал какой-то звук. Дверь, ведущая во двор, приоткрылась, в щели возникла пара глаз, как раз на уровне замка. Через мгновение щель стала шире и в кухню неслышно проскользнул Мэйлер.
— Надеюсь, у тебя есть серьезная причина, чтобы красться ночью по кухне?
Мэйлер подскочил на месте, взвизгнул, крутанулся волчком и уставился на Каррика. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы кровь застыла в жилах у Каррика.
— Господи, что случилось?
Мэйлер размазал тыльной стороной ладони слезы, которые текли у него по щекам, и всхлипнул:
— Они поймали Ихана. Каррик подскочил к Мэйлеру.
— Кто поймал?
— Британцы. Они устроили засаду.
— Британцы? Расскажи все по порядку. — Он обнял мальчика за плечи.
Мэйлер шмыгнул носом.
— Роберт и дядя Кирван решили, что, пока вы будете на балу у мисс Джулии, Патрик и Ихан совершат вылазку. Чтобы британцы решили, что вы не Дракон. Ведь пока вы на балу, Дракон совершает налет на собранное сборщиком налогов стадо.
У Каррика по спине побежали мурашки.
— Ихан и Патрик велели мне остаться, но я пошел за ними. Я все видел. Англичане ждали их. И поймали Ихана. — Всхлипнув, Мэйлер добавил: — А что случилось с Патриком, я не знаю.
Каррик глубоко вздохнул и с усилием разжал губы.
— Куда они повезли Ихана? Ты видел? — спросил он, стараясь не выдать своего волнения.
— Они направились по дороге в Грейстоун.
Каррик подавил проклятие.
— Хорошо, — кивнул он, сжимая плечи Мэйлера, — иди наверх. Я сам этим займусь.
— Может быть, сказать Роберту и Кирвану?
— Я сделаю все, что нужно. — Он подтолкнул мальчика к лестнице. — Иди же!
Мэйлер обернулся.
— Простите, Каррик Я должен был сделать что-нибудь.
— Ты еще мал, — прошептал Каррик печально, — ты ничего не мог сделать, Мэйлер. Ничего.
В глазах мальчика стоял ужас.
— Мне следовало отправить тебя домой в ту минуту, когда ты появился в лагере. И не позволять тебе идти со мной.
— С Иханом ничего не случится? Вы привезете его?
— Привезу, — пообещал Каррик. — Не беспокойся. Иди спать.
Он смотрел Мэйлеру вслед, пока тот не исчез из виду.
Шин погиб в лапах Каннингема, Ихана ждет та же участь. Каррик почувствовал, как в нем разгорается ярость. О Шине он узнал, когда уже ничего нельзя было сделать. Но Ихана еще можно спасти.
Кроме того, надо узнать, что произошло с Патриком. Если Каннингем схватил и его…
Каррик двинулся к лестнице. Сейчас он оденется, соберет оружие, оседлает Молана и на рассвете уже будет в Грейстоуне. Тут его взгляд упал на поднос с едой.
Глинис! Она сидела около камина, когда он вошел, и улыбнулась ему.
— Это были самые длинные пять минут в моей жизни, — сказала Глинис, закрыв за ним дверь.
— В моей тоже. — Каррик направился с подносом к столу.
Что-то в нем изменилось.
— Каррик, все в порядке? — Отойдя от камина, она снова почувствовала холод.
— Будет через десять секунд, — ответил он и поставил поднос. Затем повернулся, сбросил рубашку на пол, потом брюки. — Надеюсь, у тебя есть силы, Глинис Малдун, — сказал он, подняв ее на руки. — Потому что у меня не хватит терпения дождаться, пока ты поешь.
От его взгляда у Глинис захватило дух.
— Каррик?..
Он не дал ей договорить, запечатлев на ее губах долгий поцелуй. Ему потребовалось время, чтобы рассеять ее сомнения.
Она забеспокоилась позднее, когда он понес ее к постели. Но, оказавшись в его объятиях, забыла обо всем на свете. Так она и уснула, укутанная его любовью.
Каррик смотрел на спящую Глинис. Они любили друг друга до полного изнеможения.
Если будет на то Божья воля, он вернется к ней. Возьмет ее на руки и скажет, что решил бороться за свою жизнь, за их будущее. Пообещает, что она никогда больше не будет просыпаться одна в постели, что он всегда будет рядом.
Если, конечно, вернется…
— Я люблю вас, Глинис Малдун, — прошептал Каррик и вышел из спальни.
Глава 24
Каррик стоял у зарешеченного окна камеры и наблюдал за суетой на городской площади. Власти не теряли времени, строительство эшафота шло полным ходом. Сразу после рассвета посреди мощенной булыжником площади поставили телегу, которую плотники использовали, чтобы прикинуть высоту всей конструкции. Угловые столбы уже были скреплены крестообразными балками.
Если они не сбавят темпа, пол с люком будут готовы еще до наступления темноты. А остальное к утру. Весь день Каррик будет смотреть, как палач практикуется в своем деле, используя мешок с песком, в ожидании его тела.
Скорее бы наступил день казни. Тогда прекратятся страдания тех, кому он дорог, и они смогут вернуться к своей жизни.
Каррик закрыл глаза, вспоминая спящую Глинис. Легкая улыбка блуждала в уголках ее губ. Он бы все отдал за эти минуты любви. Но палача не надуешь. Слава Богу, у него хватило ума не сказать ей о том, что он решил переместиться в ее время вместе с ней. Ведь в этом случае его казнь стала бы для нее еще большим ударом.
Поворот ключа в двери отвлек ее от мыслей о Глинис. Он повернулся и увидел, как охранник открывает дверь перед полковником Хьюлетом.
— Вы от моей сестры, полковник? — поинтересовался Каррик, прислонившись к оконной раме.
— Да. У вас замечательная семья, молодой человек, они очень достойно встретили эту трагическую весть.
— Надеюсь, они так же достойно выслушали мои просьбы.
Полковник снял шляпу, положил на выщербленный стол и расстегнул мундир.
— Муж вашей сестры сказал, что они будут молиться за вас.
— Похоже на Горацио, — заметил Каррик с кривой улыбкой и пожал плечами. — Только вряд ли молитва мне поможет.
Хьюлет сел на стул, вытянув ноги.
— Ваш кузен передал, что отошлет мальчишку домой, но сам хочет увидеть все собственными глазами.
— Этого можно было ожидать. — Каррик невидящим взглядом уставился в небо поверх крыш окружающих домов.
— А мои родители?
— Ваша мать очень любезная женщина. Она, конечно, потрясена, но виду не подает. Ваш отец велел передать, что сделает все от него зависящее, чтобы выполнить ваши просьбы относительно мисс Глинис Малдун.
— А Глинис? Она согласилась уехать домой? — спросил Каррик, скрывая волнение.
— А вы как думаете?
— Подозреваю, что слова, которые она просила вас мне передать, не очень похожи на сладкие прощальные речи.
— Передаю дословно: «Когда свиньи начнут летать».
Каррик от души рассмеялся.
— Моя Глинис! — Он подмигнул полковнику. — Зная се, я догадываюсь, что она могла сказать кое-что и похуже.
— Она просила передать, что любит вас.
Сердце Каррика болезненно сжалось. В глазах потемнело.
— Ваш отец обещал воззвать к благоразумию мисс Малдун.
Каррик отошел от окна»и начал мерить камеру шагами.
— Она не должна меня любить, если у нее есть хоть капля здравого смысла.
— Откровенно говоря, у юной леди есть все основания питать к вам нежные чувства.
Каррик
