вдруг тоненьким жалобным голоском запела Эльза, и я вздрогнула.
В ее голосе было столько боли и неизбывной тоски, что у меня мурашки побежали по коже. Что ждет нас с Грегом? Самые мрачные предчувствия заполнили душу. Я смотрела на Эльзу. Казалось, она сидит здесь целую вечность и все поет и поет эту грустную песенку.
продолжила она, не меняя интонации и все так же покачиваясь на тычинке.
В этот момент лилию тряхнуло, но Эльза не обратила на это внимания. А я не удержалась на ногах, соскользнула с лепестка и полетела вниз, краем глаза заметив Л илу, которая раскачивала цветок. Я не успела удивиться, только подумала, что Лила нарочно стряхнула меня с лилии, словно букашку. Может, она боялась, что Эльза расскажет мне то, чего я не должна жать?
Я летела вниз, миновала лилейный лес и провалилась в черную бездну. Не успев испугаться, я довольно безболезненно приземлилась на дно глубокой ямы. И сразу увидела Грега. Он стоял у земляной стены, прижавшись к ней спиной. Я выпрямилась и бросилась к нему.
— Любимый! — торопливо заговорила я, обнимая его. — Что ты здесь делаешь? Есть какой-нибудь выход отсюда?
— Есть, — раздался сзади меня голос… Грега. Я резко обернулась и увидела именно его. «Господи! — взмолилась я. — Главное, не сойти с ума! Их двое! Что происходит?!»
— Здравствуй, Лада, — одновременно произнесли они и приблизились друг к другу.
Я в испуге прижалась к стене и не сводила с них глаз.
— Мы в растерянности, — хором проговорили они. — Мы не знаем, что делать, не знаем, кто мы. Нам плохо.
Тут я вспомнила слова Атанаса, что из-за затеянной Лилой игры с Грегом случилось что-то ужасное. И сейчас я поняла, что его сущность раздвоилась и никак не может соединиться.
«Но я точно помню, что удалила его копию тогда, — размышляла я, наблюдая за двойниками. — Что пошло не так?»
Я приблизилась. Они улыбнулись мне беспомощными, но абсолютно идентичными улыбками. Это выглядело жутковато. Я посмотрела на висок одного, там было чисто. У второго я сразу заметила кнопочку. Не задумываясь, я на нее нажала. Фантом начал подрагивать, размываться, распыляться. И вот он, наконец, исчез. Я подошла к оставшемуся… Грегу. Он смотрел на меня уже более осмысленно.
— Любимый, — прошептала я, обняла его, приподнялась на цыпочки и крепко поцеловала ледяные губы.
И ощутила, как он судорожно вздохнул.
Оторвавшись, поняла, что уже нахожусь в склепе и целую губы настоящего Грега. Я смотрела на его лицо и боялась дышать. И заметила, как задрожали его ресницы.
— Грег, любимый мой, — зашептала я, склоняясь к нему, — это я! Мы снова вместе, игры закончились! Я больше не позволю, чтобы нас разлучали!
— Лада, — раздался тихий голос, напоминающий шелест сухого осеннего листа.
Синеватые веки Грега медленно приподнялись. Я всхлипнула, но улыбнулась. Я верила, что теперь все будет хорошо. Грег постепенно пришел в себя. Я видела, как его лицо оживляется. Наклонившись, припала к его губам. И когда почувствовала, что он ответил, не смогла сдержать слез. Я помогла ему сесть, взяла за руки.
— Нам пора домой из этого кошмарного места, — сказала я.
Он слабо улыбнулся.
— Солнце уже встало, — раздался рядом голосок Лилы. — Вампиры отправились на покой. Вы можете выйти.
Она вылетела из склепа. Мы отправились за ней. Я поддерживала Грега, мне все еще казалось, что он очень слаб. Но с каждой секундой жизнь и прежняя сила возвращались к нему. У выхода мы замерли, глядя на чистое голубое небо, подсвеченное золотыми солнечными лучами. Я вспомнила одну из картин Ренаты, которая находилась в Англии в их родовом замке. Она висела в комнате Грега. На ней мы с ним были изображены выходящими из подобного склепа, я хорошо помнила, что сзади был нарисован раскрытый гроб. Правда, мы были одеты в костюмы Ромео и Джульетты. Грег, видимо, тоже вспомнил это полотно, потому что тихо произнес:
— Ромео и Джульетта умерли. А мы живы. И ясно мне улыбнулся.
Мы приблизились к монастырской стене. В одном месте возле нее росли густые деревья. Они были обвиты плющом, и их ветви образовывали зеленую живую арку. В стене за этими деревьями было полукруглое углубление, в котором стояла скамья. Лучше места, чтобы дождаться темноты, было не найти. Правда, мне безумно хотелось немедленно отправиться в путь, но я понимала, что обессиленному Грегу это не под силу, тем более в дневное время. Грег уселся на скамью, я ног не чувствовала от усталости, напряжение начало спадать, глаза слипались.
— Ложись, — мягко предложил Грег. — Тебе необходим отдых.
Я кивнула и забралась с ногами на скамью, свернулась калачиком и положила голову ему на колени.
— Это было так страшно, — тихо сказала я. — Все походило на кошмар. Я бродила в саду из огромных удушающе пахнущих лилий и встретила там Эльзу…
— Я тоже ее там встретил, — прошептал он. — Но не хочу верить во все, что она говорит. Это какое-то сильное и тайное снадобье отца Грегори. Мне ввели его с одной целью: чтобы я тебя забыл, забыл мою любовь. Эльза просто плод воображения, так я думаю.
— А может, это предостережение? — предположила я.
— Нет, забудь о ней, — сказал он. — Тебе нужно поспать.
— Я боюсь тут спать, — созналась я.
— Я рядом, — сказал Грег. — Все будет хорошо.
Почувствовав, как его пальцы нежно, едва касаясь, гладят мои волосы, я закрыла глаза. И мгновенно провалилась в сон.
Очнувшись, я увидела, что уже наступают сумерки. Все заволакивала голубоватая дымка. Я по- прежнему лежала на скамье. Грег смотрел на меня и улыбался. Он выглядел уже по-другому. Исчезло отсутствующее и потустороннее выражение, глаза вновь наполнились голубым живым сиянием, черты лица стали мягче, тусклые волосы заблестели и напоминали черный шелк.
— Любимый, — прошептала я и потянулась к нему.
Грег склонился и нежно поцеловал мой лоб. Я закрыла глаза и тут же ощутила его поцелуи на ресницах, веках, щеках. И вот он коснулся моих губ. Я обхватила его за шею и притянула к себе. Поцелуй все длился, и мне совсем не хотелось отрываться. Мне казалось, что жизнь только тогда имеет смысл, когда губы любимого вот так сливаются с моими, наше дыхание смешивается, руки сплетаются.
