— Дались тебе эти достопримечательности!— раздраженно произнесла я.— Говорила же, не люблю стандартную культурную программу: осмотры музеев, выставки, посещения могил известных людей. Не вижу в этом никакого смысла.
— Знания никогда не помешают!— уверенно ответил он.— Такие вещи только на пользу личности! Или поехали со мной в Белогорск! Тут же совсем рядом!
В этот момент мы подкатили к зданию аэровокзала. Тин припарковался и вопросительно посмотрел на меня. Я пребывала в раздумьях.
— Ладно, ты пока решай,— сказал он,— а я прогуляюсь. Уж очень хочется размяться!— И он вышел из машины. Я машинально наблюдала, как он идет к аэровокзалу. Мне хотелось купить билет до Москвы, тем более из Благовещенска был рейс через Омск. И в то же время я сомневалась, есть ли смысл уезжать. Я могла бы, действительно, остаться пока в Приморье, съездить в гости к Тину, пожить в Благовещенске и дождаться полнолуния.
Я раскрыла сумку и достала телефон. Он был отключен. Я решила позвонить маме и спросить, как у них дела. И тут же вспомнила, что в Москве сейчас глубокая ночь. Закрыла телефон и убрала его обратно в сумочку. И услышала, как он звякнул, сообщив о приходе CMC. Оно было от мамы. Она просила позвонить при первой возможности. Я начала волноваться, не зная, что и думать. Но решила все-таки дождаться, пока в Москве наступит утро. Однако почти сразу после прихода CMC мама позвонила сама. Ее голос мне не понравился. Мама явно сильно нервничала, хотя старалась говорить спокойно.
— Ладушка, прости, что беспокою,— поздоровавшись, торопливо начала она,— но у нас тут кое-что произошло!
— Что случилось?— испугалась я.— И почему ты не спишь?
— Не волнуйся, ничего страшного,— сбивчиво произнесла она.— Но папа в больнице! Он просил ни в коем случае не звонить тебе, но я сочла своим долгом...
— И правильно сделала!— перебила я.— Что с ним?!
— На него напали поздно вечером, так он говорит. Он возвращался с какой-то деловой встречи, но был сильно нетрезв. Поэтому на машине не поехал, а воспользовался метро. Странно, что такси не взял, - задумчиво добавила мама.— Но во всей этой истории вообще много странностей!
— В смысле?— насторожилась я.
— Уж очень неестественно выглядит его рана. Я-то все-таки медик, могу понять. Левый рукав его дубленки пропорот сверху донизу, и рука порезана. Но это какой нож должен быть? Рана длинная и до кости.
— Господи!— начала я пугаться.
Страшное подозрение охватило меня. Сердце сильно забилось.
— Разрез зашили, конечно,— продолжила она.— Но шрам останется. Да еще и воспаление началось, температура поднялась, сейчас антибиотики колют. Отец отказался писать заявление в милицию.
— Мама, я немедленно вылетаю в Москву!— решительно проговорила я.
— Подожди! А как же Грег? Он тебя отпустит? Или все дела в Лондоне уже закончил и может с тобой вернуться?
— В Лондоне?— удивилась я, но тут же спохватилась: - Нет, он тут останется. Я одна прилечу.
— Понятно!— ответила она.— Только вот папа ругаться будет, что я тебя вызвала!
— А ты ему ничего не говори! Будто бы я сама приехала. Незачем его волновать! Когда на него напали?— уточнила я.
— В тот же вечер, как ты уехала, Ладушка! Ужас, что у нас нынче творится! По улицам страшно ходить!
Как только я закончила разговор, то сразу побежала в аэровокзал. У дверей столкнулась с Тином. Он нес бутылку газированной воды.
— Кафе уже открылось,— сообщил он, улыбаясь,— не хочешь позавтракать?
— Я сейчас в кассы,— торопливо проговорила я.— Мне нужно срочно улететь в Москву, мой отец в больнице!
Тин тут же стал серьезным, открыл бутылку и протянул мне. Я жадно выпила чуть ли не половину и направилась к кассам. Оказалось, что на нужный мне рейс регистрация начнется буквально через десять минут. На мое счастье, были свободные места, я купила билет и отправилась к стойке регистрации. Тин с опечаленным видом плелся за мной.
— Веди себя хорошо,— отеческим тоном сказал он, когда мы начали прощаться.— Конечно, я надеялся, что ты съездишь со мной в Белогорск, с родителями познакомишься. Привык я уже к тебе за эти дни!
— В другой раз,— улыбнулась я и чмокнула его в щеку.— И спасибо за все!
— Будь предельно осторожна в Москве!— добавил Тин, обнимая меня.
— Договорились! Если все же решишь раньше прилететь, то сразу звони!
- Лада, конечно, я останусь пока здесь, дождусь твоего возвращения и в Москву в ближайшие дни не поеду. А иначе кто тебя доставит в селение?! Поживу у родителей. Они будут очень рады! - сказал он.
— Ты столько для меня делаешь!— заметила я, чувствуя, как задрожал голос, и стараясь унять подступившее волнение.
— Не люблю долгих прощаний!— ответил Тин.— Жду тебя здесь не позднее тридцатого декабря. Полнолуние наступит на следующий день.
— Прибуду вовремя!— заверила я.— Пока!
— Удачного полета!— ответил Тин и ласково мне улыбнулся.
У меня защемило сердце, я резко отвернулась и пошла к выходу на посадку.
Долетела я благополучно, почти всю дорогу проспала. Из-за разницы во времени в Москве я была тоже утром, хотя полет длился больше восьми часов. Я ощущала себя на удивление бодрой и, выйдя во Внукове из здания аэровокзала, сразу направилась на стоянку такси. Через пару часов была в нашей с Грегом квартире. Простояв под горячими струями душа около получаса, плотно поев и выпив две чашки крепкого кофе, я решила немедленно ехать к отцу. Позвонила маме, она сразу ответила, сейчас она была гораздо спокойнее.
— Как хорошо, что ты уже приехала!— сказала она.— Папе намного лучше!
— Могу я его навестить сегодня?— уточнила я.
— Да, да!— явно обрадовалась она такой готовности.— После утреннего обхода можно. Я перед работой заезжала. Но папа еще спал, а я поговорила с лечащим врачом. Не поверишь, но это мой сокурсник, так что старый знакомый. Лада, только это между нами, он тоже удивлен характером раны. Он считает, что напавший был не вполне адекватен и удивляется, отчего отец не заявит в милицию. Но ты все-таки будь осторожнее в разговорах с папой! Температура у него уже спала, но все равно он очень слаб.
— Хорошо, мамочка! Я все поняла! Не волнуйся!
— И прошу, приезжай вечером домой!— добавила она.
— Конечно!
После разговора я сразу собралась и отправилась в клинику. Это было частное заведение, отец устроился с комфортом в отдельной палате, больше похожей на гостиничный номер пятизвездочного отеля. Меня пропустили беспрекословно, видимо, мама уже позвонила и предупредила. Я нервничала, мне было жаль отца, я не знала, как себя вести, и настроилась быть осторожной и внимательной. Но когда я вошла в палату и увидела сидящего в мягком кресле отца, напротив которого на стене висела плазменная панель, то сразу начала улыбаться. Отец не менялся, по-прежнему предпочитая комфорт во всем. Выглядел он хорошо, только левая перебинтованная сверху донизу рука напоминала о его состоянии. Я вошла и остановилась. Отец встал.
— Привет, папа!— взволнованно сказала я— Ты сиди! Тебе, наверное, лучше двигаться поменьше.
Он улыбнулся и опустился в кресло. Я устроилась напротив на небольшом диване.
— Лада, рад, что ты так быстро вернулась!— сказал он. - Я строго-настрого запретил твоей матери звонить и вас беспокоить.
— Но я здесь, так что давай не будем,— ответила я и широко ему улыбнулась.
