Но сами можете убедиться, он отсутствует и в этой картине!
— Отсутствует, — согласилась я и ощутила, как подступили слезы. — Значит, ты все еще не видишь его. Может, вернешься в Москву? Хотя бы на время? А вдруг у тебя здесь нет вдохновения? Все-таки это монастырь!
И будто в подтверждение моих слов во дворик вошли две девушки. Они, как и Рената, были в длинных белых одеяниях. Капюшоны почти скрывали их лица. Рената подняла руку, и они остановились. В тумане они казались двумя застывшими статуями с опущенными головами.
— Уже есть послушницы!? — изумился Дино. — Ты же здесь всего пару недель!
— Я сама удивилась, но среди вампиров очень быстро распространились слухи о том, что я создала монастырь, — тихо ответила Рената. — И тут же появились желающие. Это только подтвердило мое мнение, что и девушки-вампиры часто впадают в депрессивные состояния и им нужна помощь.
Она встала со скамьи и отошла к застывшим послушницам. Я испытывала все большее нетерпение, ни на секунду не забывая, что сейчас тратится энергия крови Грега и ее уже будет не восстановить.
— Дино, мне пора возвращаться обратно. Я и так чуть ли не полкулона крови истратила, — сказала я. — А результат? Я ведь не для того ее восстанавливала, чтобы проходить по коридорам других измерений!
— Да-да, — закивал он. — Но думаю, никаких трудностей не возникнет. Барак-то на месте! Рената! — громко позвал он.
Она обернулась, затем что-то сказала послушницам. Те склонили головы и исчезли в тумане. Когда Рената подошла, я нервно проговорила, что мне пора возвращаться. Она нас не удерживала, лишь очень грустно посмотрела на Дино. Он сразу как-то смешался. Затем торопливо начал прощаться.
— Жду тебя в Москве! — сказала я. — Ты моя последняя надежда!
Обратный путь мы проделали легко. Действительно, туманный проход остался, мы прошли сквозь него и оказались в первой картине. Затем легко вылетели в мастерскую. Но кровавая спираль полностью исчезла, и я с ужасом смотрела на опустошенный больше чем на половину кулон.
— И на что потратила бесценную кровь? — с горечью заметила я.
— Если помнишь, то я пытался тебя остановить! — тихо произнес Дино. — Но ты и слушать ничего не хотела. Открыла кулон, обвела круги и влетела в картину. Забыла?
— Я так хотела встретить Грега, пусть и нарисованного, что словно рассудок помутился. Ладно, чего уж теперь! — ответила я. — Зато Ренату повидали.
— Знаешь, на меня все это произвело гнетущее впечатление, — признался Дино. — Она совсем на себя не похожа. Видимо, сама пребывает в глубочайшей депрессии.
Я хотела рассказать ему о нашем разговоре и о том, какую роль сыграло его увлечение Дашей, но решила промолчать. Все равно ничего изменить уже было нельзя. Дино упорно шел к намеченной цели, и Даша подходила для этого как нельзя лучше. К тому же финал их истории мог быть вполне счастливым.
— По домам? — спросил Дино, видя, что я замолчала.
— Уже поздно, — ответила я. — Знаешь, я здесь переночую. А ты, конечно, иди. А то Даша там, наверное, вся извелась.
Дино улыбнулся.
— Слушай, — тихо сказала я, и он замер, — все хочу спросить. Как ты терпишь?
— Что? — явно удивился он.
— Да ладно, не прикидывайся! Ты же легко читаешь мои мысли. А сейчас как раз тот случай, когда я предпочла бы, чтобы ты именно прочитал, а не заставлял меня произносить вслух.
— Ты будешь смеяться, — ответил Дино, — но я безумно влюблен, и, видимо, это сильно повлияло на мои способности. Я сейчас не только Дашкины мысли читать не могу, но вообще многих девушек, в том числе и тебя. У меня пропал к вам всякий интерес и, соответственно, к тому, о чем вы думаете. И нужно сильно поднапрячься, чтобы это услышать.
Я глянула на него с недоверием, но Дино выглядел совершенно искренним.
— Как ты терпишь поцелуи! — тихо сказала я. — Нам с Грегом в свое время давалось это очень нелегко.
— И мне нелегко! — признался Дино. А ведь мы и спим в одной постели. Это Даша настояла. Но у меня такое ощущение, что я для нее пока что-то типа большого плюшевого мишки, с которым она спала в детстве. Она крепко обнимает меня, гладит по волосам, теребит за уши, чмокает в нос, а потом сладко засыпает. А мне каково! Я ведь мужчина! Да и сна лишен. Вот лежу возле нее всю ночь и мучаюсь.
Но я промолчала, потому что вдруг почувствовала приступ такой дикой тоски, что сердце сжалось и стало трудно дышать.
— Все будет хорошо, — тихо произнес Дино.
Но я лишь молча кивнула. Он постоял какое-то время, а затем исчез. У Ренаты спальни как таковой не было, поэтому я устроилась в гостиной на диване. Я свернулась калачиком и попыталась уснуть. Ничего не получалось. Возбуждение, без конца подступающие слезы, тоска не давали мне погрузиться даже в легкое забытье. К тому же мешало то, что я нахожусь не дома. Мне все казалось, что в квартире Ренаты раздаются какие-то шорохи, поскрипывания, постукивания, и. это вызывало ощущение тревоги. Под утро я все-таки уснула.
… Я оказалась в какой-то темной небольшой комнате. У зарешеченного окошка находился стол. За ним сидел мужчина с усталым, но злым лицом. Напротив, ссутулившись, стоял Грег. Его вид меня ужаснул. Грег выглядел так, будто его морили голодом и избивали.
— Завтра в шесть угра приговор будет приведен в исполнение, — сухо сообщил мужчина. — Ваша вина полностью доказана. Уведите!
Грег вышел за дверь. За ним следовал солдат. Но тут Грег повернулся и заглянул прямо мне в глаза. И я услышала его голос:
— Лада, завтра утром меня расстреляют. Слишком много обвинений, которые я не могу опровергнуть. Но меня даже никто и не спрашивает. Мое дело раскрыто стремительно. И отныне я шпион, вредитель и враг. А все Маришка. Когда я в очередной раз ей отказал, она начала шантажировать, что донесет на меня куда следует, а ее высокопоставленный друг посодействует и меня осудят. На что она рассчитывала? Неужели думала, что можно вызвать любовь к себе таким способом? Глупая Маринка! А тут еще твоя брошь! Я никогда с ней не расставался. И при аресте не успел от нее избавиться. Меня взяли утром, когда я шел на завод. Именно эта брошь явилась главным доказательством моей измены родине. Признали, что она изготовлена не у нас и стоит несметных денег. На мой ответ, что я просто нашел ее на улице, следователь лишь смеялся.
Лада, я полностью обессилен. Видимо, от этого мои способности ослабли. Я пытался загипнотизировать следователя, внушить ему то, что мне выгодно, но ничего не получилось. Возможно, он устойчив к такого рода воздействию. Я не знаю. Тогда я решил собрать последние силы и сделать мощный энергетический посыл. И если ты меня видишь во сне, значит, мне удалось. И сейчас я говорю с тобой. Надеюсь, ты слышишь меня через время. Я хочу попрощаться, моя любимая. Все кончено! Завтра в шесть утра меня расстреляют. Знаю, что чуда не произойдет, и приговор приведут в исполнение. Я сейчас уйду из твоего подсознания„потому что мои силы на исходе. Прощай и помни меня, любимая… И живи!
От ужаса я закричала и открыла глаза. Я по-прежнему находилась в гостиной Ренаты.
Вскочив с дивана, я подняла тяжелые портьеры и увидела, что уже рассвело. Это немного привело меня в чувство, но шок не проходил.
— Немедленно вызвать Лилу! Пусть делает, что угодно, лишь бы я попала к Грегу! — бормотала я, впадая в исступление. — Немедленно вызвать Дино! Пусть он притащит сюда Ренату!
— Я здесь! — раздался встревоженный голосок, и я резко обернулась.
Возле дивана стояла Рената. Ее лицо было озабоченным. Я взахлеб начала рассказывать то, что увидела во сне. Но она жестом остановила меня.
— Я все знаю, — сказала она. — Грег приходил в мои мысли… попрощаться.
— Мы не можем этого допустить! — закричала я и топнула ногой. — Этого не может быть! Он не умрет!
И я разрыдалась, упав на диван. Когда немного пришла в себя, то увидела, что Ренаты в гостиной уже нет. Я вскочила и бросилась в мастерскую. Да, она была там. На мольберте стояла картина с забором, над
