штучки.
– Знаешь, Берт, на таких условиях я готова играть в любые игры. Страховка от проигрыша – чем плохо?
– Не знаю… А где мы – те?
– Которые не дошли?
– Да. Которые не дошли.
– А это важно?
– Для меня – да. Ты не поверишь, но судьба моей бессмертной души мне не безразлична.
– Душа-то пока с тобой.
– А душа того Берта, который не дошел?
– Того, может, и не было совсем.
– Ну, а если был? И не один? Аннабель помолчала.
– Все равно – твоя душа с тобой. А, раз ты помнишь – пусть смутно – что-то из предыдущих этапов, значит, и их души слились с твоей…
– Не помню ничего, в том-то и дело. Если бы помнил… Боюсь, что все гораздо хуже. Что мы – настоящие – не дошли, и тогда Дракон изготовил гомункулюсов…
– Бред, – неуверенно сказала Аннабель.
– Почему? Что противоречит этому утверждению? То, что мы ощущаем себя – собой? Не довод. То, что у нас наша память – тем более не довод. А вот то, что я перестал различать на ощупь аверс и реверс монет – это уже довод. Мы скопированы не абсолютно, а с маленькими допусками. И запах. Я чувствую, что у меня изменился запах.
– Но Дракон говорил, что изменит наши запахи.
– Он говорил – не изменит, а уничтожит. Что мы перестанем пахнуть вообще. И что же? Пахнем. Но не так, как раньше.
– Я тоже?
– Я не знаю, как ты пахла раньше, – очень серьезно сказал Берт. – Все перебивала смесь «Ангелика» с машинным маслом… – и рассмеялся, стервец.
– Наши возвращаются, – сказала Аннабель. – Скотина ты, Берт – я так старалась не думать обо всем этом…
– Значит, думала?
– Думала.
– Это бесполезно – не думать. Все равно прорежется… Генерал и улан вернулись, не найдя пути вниз. Возможно, он и был, этот путь, но в самом нижнем из достигнутых ими залов лабиринта – именно залов, округлом помещении размером с дворцовую приемную – в этом зале пол был завален толстым слоем костей, человеческих и звериных вперемешку, и найти под этим слоем ход вниз было невозможно. Аннабель вдруг поняла, что именно являет собой, чему соответствует в том, неизнаночном мире этот заваленный костями зал, и понимание держалось в ней какую-то долю секунды – а потом исчезло. Но вот в зале уровнем выше нашли кое-что – и улан, улыбаясь, предъявил бухту толстого черного шнура. Очень крепкий шнур. Спокойно выдерживает двоих.
– Отлично, – сказала Аннабель. – Предлагаю поесть – и двигаться.
– Днем? – спросил генерал.
– Думаю, начать можно днем. Это изнаночный мир. Сила гернотов сюда не распространяется.
Генерал с сомнением пожал плечами, но промолчал.
– По крайней мере, они здесь не хозяева. А нам следует торопиться.
– Если сила Ю проникает сюда, то почему сила гернотов не может проникнуть? – ни к кому не обращаясь, спросил Берт. – Вполне возможно, что герноты имеют здесь своих агентов. К этому надо быть готовым.
– От агентов мы закроемся, – сказала Аннабель. – А сами герноты, может быть, сюда не вхожи.
– Будем надеяться, – сказал Берт.
Спуск прошел на удивление гладко и спокойно. Даже ощущение опасной пустоты было каким-то неподлинным. Лишь боль в обожженном шнуром плече подтверждала: все было на самом деле. Первым спустился Берт, за ним Аннабель, потом улан. Последним шел генерал. Он встал на землю – и в ту же секунду шнур, извиваясь, стал падать. Оказывается, генерал рискнул: подсунул под петлю пучок щепы и поджег. Огонь добрался до шнура как раз вовремя. Генерал невозмутимо сматывал шнур в бухту, а Аннабель отчитывала его за ненужный мальчишеский риск.
Трава под деревом могла скрыть всадника. Но была она редка и на удивление грязна. Пахло пылью и дымом. Валялись под ногами клочья грубой шерсти и изломанные огромные перья птицы. Чуть в стороне белела голая кость – слона или бегемота.
Теперь надо было понять, в какую сторону идти. Похоже, что лес Эпенгахен соответствовал вот этим деревьям-гигантам. Тогда выгоревший дом неподалеку – это город Ямм, опустевший при гернотах. Дорога к столице лежала бы через него или в обход его, но не все в обычном и изнаночном мире совпадает буквально, особенно в местоположении.
Пожалуй, столице соответствовал бы городской центр, какое-то центральное здание. Как начальный ориентир – сойдет. Будем искать городской центр, а дальше подскажет чутье.
