– Положение обязывает. Степан Анатольевич, вы ведь понимаете, с чем я пришел?
– Конечно.
– Ну, и?..
– Да. И даже без особых условий.
– Я пока не имею права что-то предлагать, но думаю, вы можете рассчитывать не только на Хармони.
– Я тоже на это надеюсь. А пока что нам нужны врачи.
– Это как раз не трудно. Скажите, какого черта вы пятого?..
– Какие-то люди в форме морской пехоты захватили БМД и устроили побоище в нашем лагере.
– И вы, конечно, решили ответить…
– Не я. Меня затолкали в угол, чтобы сидел и не рыпался.
– И вы послушно сидели…
– Скорее, лежал. Сидеть мне и сейчас трудно… Чем занимаешься, Алик?
– Инженерю.
– Против нас?
– Конечно. Как вам понравился обстрел в лощине?
– Так это твоя работа?
– Моя.
– Полторы сотни ребят…
– Я знаю. Скажите спасибо, что я не использовал снаряды с ипритом.
– Что-о? С ипритом?
– Я думал, меня расстреляют за это.
– У вас есть иприт?
– Да. Сто двадцать готовых снарядов и еще десять тонн в бочках.
– Вы его сперли?
– Нет. Варим сами.
– Алик, ты вообще понимаешь, что делаешь?
– К сожалению, да. Понимаю.
– Что еще интересного ты мне скажешь?
– На эту тему? Мы уже делаем дизели. Через год у нас будут первые самолеты. Радио уже…
– Все ты?
– Разумеется, нет. Я – только боевые ракеты.
– Алик, скажи-ка… Это все – против нас?
– Да.
– С твоей подачи?
– В основном.
– Понятно… О большом проходе ты знал?
– Нет. Но я его вычислил. Это было не слишком сложно.
– Я так и думал… Облажались мы, верно?
– Не то слово. Впрочем, все гораздо сложнее, чем нам тогда казалось. Мы были обречены с самого начала.
– Поэтому ты и… того?
– В частности, поэтому. А главное… Я их полюбил, вот и все. В этом все дело.
– Тамара твоя недавно показывалась. Впрочем, как недавно… полгода. Время, черт, несется…
– Как они?
– Нормально. Ей ведь не сказали, что ты…
– За это спасибо.
– Да ладно… Мы ведь теперь все – вроде тебя. Правда, не по своей воле.
– Это как?
– Нас не выпускают. Очень подозреваю, что нескольких наших убили. Пигулевского помнишь? Пытались – меня.
