спросил, какой в этом году снежок. Я ответил, чудесный. Он сказал: «Жаль, что у нас нет времени сорваться туда на пару деньков, моя девочка умирает от желания попробовать свои силы». Конец разговора.
– Она тоже была при этом – его девочка, как ее, Джемайма? Джед?
Джонатан сделал вид, что роется в памяти, втайне снова и снова радуясь тому, как открыто она на него посмотрела. «Вы, наверно, здорово катаетесь, мистер Пайн?»
– Он называет ее Джедс. Во множественном числе.
– Он всем придумывает имена. Способ подкупить человека.
«Это, должно быть, совершенно восхитительно», – прибавила она с улыбкой, которая могла бы растопить вершину Эйгера.
– Говорят, довольно мила, – продолжал Берр.
– Если вам нравится этот тип.
– Мне все типы нравятся. Опишите ее.
Джонатан постарался изобразить на лице разочарование.
– Да не знаю... не знаю... довольно стандартная... черные шляпы с мягкими полями – замашки миллионерши... Кто она, кстати?
Берр тоже сделал вид, что его это мало заботит.
– Тип гейши высшего класса. Школа при монастыре. Верховая охота с гончими. Итак, вы с ним имели дело. Знайте, он вас теперь не забудет.
– Он не забывает ни о ком. Помнит всех официантов по именам.
– Но ведь он не у каждого спрашивает его мнение об итальянской скульптуре, не так ли? Это обнадеживает. – Кого «обнадеживает» и в чем, Берр не уточнил, а Джонатан не был расположен спрашивать. – Он все же купил ее. Не родился на земле человек, который мог бы отговорить его от покупки вещи, на которую лег его глаз. – Берр утешился огромным куском телятины, отправив его целиком в рот. – Спасибо за проделанную работу. А одно наблюдение, в ваших докладах Куэйлу, выше всяких похвал. Это телохранитель-левша, с часами на правой руке, меняющий вилку и нож местами, когда голоден, это классика!
– Фрэнсис Инглис, – как выученный урок произнес Джонатан. – Спортинструктор из Перта, Австралия.
– Его зовут не Инглис, и приехал он не из Австралии. Это Фрписки – бывший британский наемник, и за его мерзкую рожу дают большие деньги. Это он научил мальчиков Иди Амина, как получать добровольные признания с помощью электропробойника. Наш приятель любит англичан, особенно с темным прошлым. И не любит доверять тем, кто от него не зависит, – прибавил Берр, намазывая масло на разрезанную пополам булочку. – Так вот, – продолжал он, ткнув ножом в сторону Джонатана. – Как вам удалось узнать имена всех посетителей Роупера, если вы работаете только по ночам?
– Сейчас всякий, кто идет в Башню, должен расписываться в специальной книге.
– А околачивание вечером в вестибюле?
– Герр Майстер считает это моей прямой обязанностью. Я болтаюсь туда-сюда и спрашиваю о чем хочу. Я всегда должен быть на глазах, в этом моя работа.
– Что ж, расскажите о посетителях, – предложил Берр. – Там был какой-то австрияк, как вы его назвали. Три отдельных визита в Башню.
– Доктор Киппель, из Вены. Он был в толстом шерстяном пальто.
– Он не из Вены, не Киппель и совсем не австриец. А скромный поляк, если поляка можно назвать скромным. Говорят, он какой-то новый царек польского дна.
– Господи, что общего у Роупера с польским дном?
Берр выдавил из себя полную сожаления улыбку и промолчал. Его целью было раздразнить Джонатана, а не просвещать его.
– А что насчет коренастого парня в блестящем сером костюме и с густыми бровями? Называет себя Ларсен. Швед.
– Знаю только, что он Ларсен и швед.
– Он русский. Три года назад был большой шишкой в советском Министерстве обороны. Сейчас руководит неким процветающим агентством, продающим физиков и инженеров восточного блока западным фирмам. Двадцать тысяч долларов в месяц, многие на это клюют. Ваш господин Ларсен своего не упускает. Попутно торгует оружием. Если вам нужно купить пару сотен танков «Т-72» или несколько ракет типа «Скад» у русских из-под прилавка, мистер Ларсен к вашим услугам. Биологическое оружие идет на ура. А что это за британцы, похожие на военных?
Джонатан припомнил двух типов в английских блейзерах с нарочито развинченной походкой.
– А что они? – вопросом на вопрос ответил он.
– Они действительно приехали из Лондона, но зовут их не Форбс и не Лаббок. Штаб-квартира у них в Бельгии, а специализация – поставка военных инструкторов великим безумцам мира сего.
«Брюссельские парни», Джонатан почувствовал, что начинает следить за нитями, из которых Берр плел замысловатый, но узнаваемый узор. «Солдат Борис». Кто следующий?
– А этого припоминаете? Вы его не описывали, но, мне кажется, он был среди тех джентльменов, которых наш приятель принимал на первом этаже в конференц-зале.
Говоря это, Берр вытащил из бумажника небольшую фотографию и передал через стол Джонатану, На ней был человек за сорок с узкими, поджатыми губами и унылыми, невыразительными глазками. Кроме того, у него были круто вьющиеся черные волосы и нелепый золотой крест огромных размеров на груди. Снимок
