– Вы чувствуете ответственность за то, что вы совершали? – спросил Натан.
– Птица, которая падает из гнезда, не имеет вкуса к жизни.
Одзава изъяснялся краткими и темными изречениями, которые отвергали картезианский подход, свойственный западной цивилизации. Натан чувствовал, что он на верном пути, во всяком случае, на том, какой он предполагал.
– Как ее звали? – спросил Дзо.
– Кого?
– Ту невинную, причиной смерти которой вы стали?
– Откуда вы знаете, что это была женщина?
– Вы только что мне это подтвердили, хоть я и не задавал вам вопроса. А вот вы только что дважды задали мне вопрос, не ответив на мои. Так что у меня есть в запасе три вопроса.
Натан терял почву под ногами. Дзо уже манипулировал им.
– Как ее имя?
– Чье?
– Еще один ваш вопрос без ответа на мой. Так что у меня уже четыре в запасе. Я вас спрашиваю имя вашей жертвы.
– Мелани.
– Почему вы лишили ее жизни?
– Из гордыни.
– Как она выглядела после смерти?
– Она была искалечена.
– Вас арестовали за это преступление?
– Я оставил службу.
– Так что вы делаете тут?
– Я вернулся на службу.
– Выходит, меня передали проштрафившемуся сотруднику…
Одзава позвал конвоиров, чтобы те отвели его обратно в камеру, но на его зов никто не явился.
– Теперь мой черед задать вопрос. Почему вы так долго ждали, прежде чем приступить к действиям?
– Дождь, что падает на пруд, полнит мое сердце грустью. Расскажите мне подробности смерти Мелани.
– Прежде чем умереть, она пять часов испытывала ужасные муки. Сколько крыс вы убили в лаборатории госпиталя в Фэрбэнксе?
Дзо, похоже, был ошарашен. Такого вопроса он не ожидал. Он отвел взгляд. Вправо. Пытался выиграть время.
– Так сколько же, Дзо?
– Трех.
Натан выпил воды и поставил стакан перед японцем, забывшим, о чем он хотел спросить. Лав воспользовался этим:
– Опишите мне этот стакан.
Дзо осторожно отвел волосы, упавшие ему на лицо, и убрал их за уши. И той же самой рукой, которой отводил волосы, он с невероятной стремительностью рубанул воздух, словно хотел поймать на лету муху. Страницы дела рассыпались по полу, бутылка отлетела к стене. Арестованный поднял кулак над столом, разжал и выпустил картонный шарик. Оба конвоира ворвались в палатку. Натан знаком велел им не вмешиваться.
– Убивает Будда, – пробормотал Дзо.
Просьбу описать стакан он оставил без внимания, поскольку ничто в мире не обладает основательной реальностью. Дзен обнаруживает пустоту во всем в мире, в том числе и в Будде, откуда и проистекает наставление, упомянутое Дзо. Читая между слов, Натан понял, что Иноширо Одзава издевательски указывает ему, что его излишне набитый информацией ум – не более чем пустота.
– Так кто же из нас двоих сильней, мистер Лав?
Благодаря этому тесту, который Натан заимствовал у одного буддийского монаха и который японец блистательно прошел, Дзо продемонстрировал, что он достойный противник. Американец в свой черед ответил ему изречением:
– Ветер ласкает травинку. Иноширо, какое чувство вы испытали в Фэрбэнксе, изображая из себя бога?
– Нет ничего ярче, чем убийство.
Произнося эту фразу, он отвел глаза влево. Он лгал.
– Рассказывайте.
– Ничто не может сравниться с этим чувством господства. Становишься абсолютным владыкой. Вы не ощущали такого, мучая Мелани?
– Река поет, в ней тонет ребенок.
– Вы увиливаете. Вы не совершили этого преступления. Вы проиграли. Я сильней вас.
Натан позвал конвоиров, которые сопроводили в камеру жестикулирующего Тетсуо Манга Дзо.
40
В штабе гневный взгляд полковника Сиггла скрестился с недоуменным взглядом Максвелла. Они только что закончили просмотр видеозаписи допроса.
– Что означает этот спектакль?
Сидящий на другом конце стола Натан не обращал внимания на нападки полковника и излагал свои выводы, вдыхая дым сигары Сиггла и аромат только что сваренного для него кофе. Ему все было ясно, но надо, чтобы ясно стало и другим.
Дзо воплощение противоречивости. Он верит в дзен и, следовательно, в пустоту всего сущего, включая и мозг В то же время он считает себя психопатом, то есть имеющим изъян из-за перегруженного мозга. Натан тоже был знатоком дзен. Он разгладил нить своей жизни, устранив все знакомства, возможности, любой шок, любую фрустрацию. Японец, многие годы изучавший воинские искусства и буддизм, тоже пытался убрать узлы, завязавшиеся в его несчастном детстве. Это ему почти удалось. Все психологические травмы ушли, кроме одной: его половой принадлежности. И это мучило его. Разрывающийся между Буддой и Немезидой, он хотел отыскать истину, но также покарать этот искусственный и жестокий мир. Однако интерсексуальность была недостаточной причиной для того, чтобы низвергнуться в жалкую психопатию, несовместимую с духом учения дзен. Тетсуо Манга Дзо перешел к акции, исполненной по его заказу другими. Одзава, совершив убийство, наделавшее шуму, и не запачкав рук, был всего лишь автором фетвы. Он провел Шварца по всем пунктам.
– Почему же тогда он берет на себя убийство в Фэрбэнксе? – поинтересовался Максвелл.
– Чтобы придать себе значение в глазах средств массовой информации, прославиться. Дзо, бывший безвестным, сосредоточенным на себе пользователем Интернета, обретает славу врага общества. Причем движимого благородной целью – защитить естественный порядок вещей.
– А кто же тогда совершил убийство?
– Одзава предложил через Интернет вознаграждение. Вероятно, из тех денег, что он украл у секты Муна. Остается узнать, кому он вручил обещанную сумму. Тетсуо Манга Дзо – всего лишь иллюзия. Он выдает себя за гуру секты, единственным членом которой является он сам. Он изображает психопата, хотя обладает здравым умом. Утверждает, будто он – убийца-искупитель, меж тем как он не причинил зла даже мухе, равно как и своему отцу.
– А откуда он знает про трех крыс в лаборатории, если он там не был? Убийца, надо думать, не вручал ему детального отчета.
– Убийца – нет, но пресса – да. В любой газете можно было прочесть, что каждая из четырех жертв была убита одной пулей и что убийца выпустил в сердце Шомона пять пуль. Можно подсчитать. Магазин содержит двенадцать патронов. Значит, осталось выстрелить три. Куда, в кого? В трех лабораторных крыс У Дзо было несколько секунд, чтобы произвести вычитание. Он на моих глазах совершал эту операцию.
Сиггл нахмурил мохнатые брови. Максвелл потер подбородок – синеватый, оттого что он не успел
