была не слишком далека от философии ямабуши. Горы, как паковый лед или пустыня, требовали отрешенности, обнажения души. В таких местах вибрации Вселенной более всего ощутимы. В отличие от больших городов, раздувающих эго человеческих существ, ослабляя их, обширные пустые пространства изобилуют положительной, восстанавливающей энергией. На нее-то Натан и рассчитывал, чтобы продержаться ближайшие двадцать четыре часа.
83
Кейт уселась в просторном вестибюле вместе с Линчем и Мортенсоном. Секретарша подала им кофе. День выдался плодотворным. Нефтяные компании методично сохраняли в электронной памяти списки всех, кто пытался устроиться к ним на работу. Так что персоналу отдела кадров не составляло никакого труда отыскать следы Пата Колдуина в своих компьютерах, набитых информацией. Его имя отсутствовало только в «Бритиш Петролеум». Это означало, что оно стерто. Начальник отдача персонала тут был новый и не смог дать другого объяснения, кроме того, что Колдуин, видно, никогда не обращался к ним. Что противоречило заверениям агентства по трудоустройству, помогавшего Пату рассылать свои запросы. Стало быть, надо проверить факты, поднявшись выше по служебной лестнице.
Арнольд Прескотт, генеральный директор «БП» на Аляске, промариновал федеральных агентов почти целый час, прежде чем послал к ним свою личную секретаршу. Та, упакованная в оранжевый костюмчик и обмазанная тональным кремом персикового оттенка, попросила посетителей следовать за ней и, виляя задом, препроводила в кабинет своего начальника.
Прескотт принял делегацию с минимальной сердечностью, предписанной общественными приличиями и уважением к правоохранительным органам. «Не соединяйте меня ни с кем пять минут», – приказал он своей апельсиновой секретарше, заодно дав понять визитерам, сколько времени намерен им уделить. Кейт, невольно усвоившая кое-что из методов Натана, окинула комнату взглядом в поисках какой-нибудь зацепки. Анализировать было некогда, поэтому она всего лишь отметила фотографии Прескотта в обществе воротил бизнеса, Джорджа Буша, короля Саудовской Аравии Фахда, губернатора Аляски Терри Крейна… На одной Прескотт позировал в охотничьем костюме на фоне хребта Брукса вместе со своей семейкой, состоящей из крашеной блондинки с подтяжкой лица и двух мальчишек, напичканных гормонами. Центральное место этой выставки, отражавшей ярко выраженный культ собственной личности и раскинувшейся во всю ширь стены, занимал триптих, где и красовался на лыжах, в каяке и на борту катера, вытягивая лосося-чинука. Прочий декор был посвящен другому божеству – доллару: батарея телефонов для связи с крупными шишками, компьютеры хай-тек, подключенные к выделенной линии, телевизоры, передающие круглосуточные программы новостей, мониторы с биржевыми курсами иенами на сырьевых рынках.
– Чему обязан этой демонстрации сил? – осведомился он.
Встав и упершись кулаками в стол, он обращался к Мортенсону. Федеральный агент взглядом перевел стрелки на Кейт Нутак, чтобы дать ей высказаться.
– Мы разыскиваем Патрика Колдуина, – ответила она. – Он исчез после того, как попытался устроиться к вам на работу.
– Не вижу связи.
– Связь всего лишь хронологическая. Пока, по крайней мере.
– Выражайтесь яснее. Я не знаю по имени всех своих служащих. Этот человек работал у нас?
– Именно это я и хочу выяснить.
– Спросите у моего заместителя по кад…
– Мы это уже сделали. Мистер Прескотт, учитывая малое время, которое нам отпущено, я не буду ходить вокруг да около…
– Это вы руководите расследованием? – прервал он ее в свою очередь, бросив взгляд на мужчин, прикрывавших эскимоску с флангов.
– Да. Вы слышали о проекте «Лазарь»?
– Нет.
– Знакомы с докторами Флетчером и Гровеном?
– С кем?
– Состоите в «США-2»?
– Где?
– Принадлежите к секте «ЛАЙФ»?
– Что означают все эти вопросы?
– В местном агентстве по трудоустройству утверждают, что Пат Колдуин послал вам свое заявление в сентябре тысяча девятьсот девяносто шестого года и был вызван на собеседование. Однако в архивах «БП» не осталось ни малейшего упоминания об этом, в то время как ваши конкуренты сохранили все его данные. Двадцать первого октября тысяча девятьсот девяносто шестого года Колдуин попал в руки докторов Флетчера и Гровена, которые ставили на нем опыты в рамках программы по продлению человеческой жизни, окрещенной проектом «Лазарь». Эта программа финансировалась сектой «ЛАЙФ», тесно связанной с «США-2», оккультной организацией, состоящей из влиятельных бизнесменов и политиков. В прошлом декабре проект был внезапно свернут после убийства обоих докторов. По крайней мере, о бойне в Мемориальном госпитале Фэрбэнкса вы слышали?
Выпалив свою тираду, тщательно подготовленную за время сидения в приемной, Кейт перевела дух. Генеральный директор вышел из-за стола и надвинулся на нее всей своей массой, словно желая запугать. Мортенсон и Линч инстинктивно отпрянули.
– Я тоже выскажусь напрямик, мисс Натук.
– Нутак. Агент Кейт Нутак.
– Люди делятся на две категории. На тех, кто следует человеческим законам, и тех, кто подчинен лишь закону Божескому. Удовлетворитесь принадлежностью к первой. Потому что ваша карьера зависит от второй.
– Вы учите меня делать мою работу?
– Просто объясняю, как вам ее сохранить.
– Это все, что вы можете нам сказать?
– Пять минут истекли.
84
Сначала его мучила жажда. Огромная, назойливая. Необоримая. Натан задремал на мгновение, не переставая шагать. Его тело функционировало само по себе. Окоченевшие пальцы больше не донимали. Он даже не чувствовал ни холода, ни укусов пурга, разогнавшей туман на его пути. Расширенные зрачки вели его сквозь полярную ночь. Казалось, после нападения прошло уже несколько десятков часов, а он не испытывал никакой усталости. Появилось только смутное, но приятное ощущение истомы, некоторого отрыва от действительности. Почти отупения. Короче, все предвестники смерти. Но это не повергло его в панику, наоборот. Впереди, в нескольких метрах, торчал воткнутый в снег «Калашников», который он взял с собой. До него дошло, что он остановился, замерзший, полузанесенный снегом. Как давно он перестал шагать? Превозмогая оцепенение, он с трудом вырвал АК-47 из ледяных ножен и снова двинулся вперед. Воспользовался тем, что больше не чувствует ног, чтобы ускорить темп и наверстать опоздание. Споткнулся, упал, налетел на стоящую торчком льдину, полез через нее ползком, соскользнул, потом выпрямился и с криком побежал, прежде чем упасть снова. Его дух медленно покидал тело.
И в этот миг он увидел, как загорелись его ноги. Он попытался засунуть их в снег, чтобы сбить языки пламени, но вокруг него был только паковый лед, твердый, как асфальт. Он протянул руку к канистре с водой и выплеснул содержимое на свои унты, прежде чем заметил, что это бензин. Вырвавшийся у него при этом крик вышиб его из забытья. Натан не знал, где находится, знал только, что лежит на спине, а до этого в короткой вспышке увидел еще один фрагмент прошлого Шомона. Он протер стекла своих полярных очков и различил вдалеке некий силуэт. В знакомой ему оранжевой парке. Фигурка махала ему электрическим фонарем. Он выронил свой «Калашников» и бросился к итальянке, раскрыв объятия. И заключил в них лишь порыв ветра. Потерял равновесие и тяжело рухнул. «Калашников» по-прежнему торчал перед ним из снега, все там же.
Автомат и не двигался с места.
Натан тоже. Снег засыпал его почти целиком. Хлопья таяли на лице. На какой-то миг его охватило искушение опустить и руки, и веки, остаться под этой пушистой периной, такой белой, такой чистой. Ему
