Вокзалы гремели, как землетрясение,И воздух был душен от слез и разлук.Солдаты из Армии СпасенияПели псалмы и теснились в круг.Мы расставались и уезжали.За бледными стеклами рос восход.Теплое облако нашей печалиНа окнах купе обращалось в лед.И леденея, и холодея,Звездный экспресс замерзал в пути.Мы уходили, уже не надеясьКогда-нибудь снова на встречу прийти.— Но ты упрямствуешь, повторяяО вечности жизни у врат крематория.Но ты колеблешь ограду раяВнезапным прибоем земного горя.И, изнемогая, всё просишь упрямоХоть отзвука, эха любви и веры,Пока столетье топталось, как мамонт,У первобытной твоей пещеры.И только пьяный тапер в трактире,Все письма разлуки сыграв без нот,Под утро тебя убедил, что в миреЛюбовь под рояльною крышкой живет…«Скит». II. 1934
ПОЛУДЕННОЕ СИЯНИЕ
Ты чертишь планы торпеды,Регуляторы и тормоза,В нестерпимом сияньи победыЗакрывая щитком глаза.Воспаленное солнце вокзалаГремело всю ночь без сна.Над тобой звезда дрожалаИ плыла над тобой — весна!Ты вставал в лихорадочной дрожиНад пространством, над дымом планет.Ты кричал, что еще не прожитРяд твоих журавлиных лет…— В портах, трепеща под рукой коменданта,О море, о счастьи просил телефон.Это вскипевшая жизнь эмигрантаПела из трюмов с тобой в унисон.…О, ты иссякнешь, как скудный родник.Тенью по полдню проходит твой жребий.Только на миг ты из бездны возник —И вот растворяешься в блещущем небе…Но столько сияний и столько звуковКолеблет воздух твоих дорог,Что ты, постигая восторг и муку,Больше бы их вместить не смог.«Скит». II. 1934
СИНЯЯ БОРОДА
— Сто душ, сто форм. И вечный рай,Благоухай и отдыхай,Но только жизни не коснись иВсегда, Во сне и наяву,Жди — я вернусь и позовуШумящим ветром в синей выси………………………………………….Но жизнь, но голос, песнь твоюНе удержать в пустом раю,В благоухающей темнице.Ночь и день — вечный плен.Голос вырос выше стен,Озирает даль и высь.Сердце, сердце — обернись!Кто томится? Кто томится?..— Друг мой, друг мой — это ты?Слышишь зов из темноты?Кто там? — ангел, зверь иль птица?..…В поле темный шелест трав.
