Когда Вася прибыл из похода, он первым делом спросил Кузю 777го:
— Ты получал мои письма?
— Получал, — ответил Кузя.
— А почему не отвечал?
Кузя пожал плечами.
— Но ты их хоть читал?
Кузя что-то пробормотал скороговоркой.
— Что-что? — переспросил Вася.
— Я их все собрал. Аккуратно уложил в коробочку. А читать буду, когда буду старый. Буду сидеть у печки и почитывать о твоем походе.
Война-война
Кузя был чрезвычайно воинственный король. Как только он просыпался, первым делом надевал шлем. Он был до того воинственный, что ему было все равно с кем воевать: с королями-неприятелями, королями-приятелями и даже с собственной бабушкой.
И вот однажды Кузя 777й проснулся в необычайно воинственном настроении. Он быстро натянул свой шлем и закричал:
— Ура! Вперед!
Но тут же услышал:
— Кушать подано, Ваше Величество.
Кузя продолжал рваться к военным действиям, но Кузина бабушка твердо заявила:
— Никаких войн до завтрака. Войны натощак всегда плохо кончаются!
Кузя смирился. Но еще не успев проглотить последнюю ложку манной каши, которую он терпеть не мог, выскочил из-за стола и с криком «Ура!» выбежал из замка. Крик был невнятный из-за каши. До того невнятный, что Главный Дворник заявил:
— Опять какой-то младенец разорался!
Потому что получилось «Уааа».
Пришлось Кузе выплюнуть остатки ненавистной каши, что он проделал весьма охотно. С удвоенной энергией Кузя возопил: «Ураааа!» Но войско не собиралось. Кузя ждал долго. И в конце концов пришел к единственному возможному объяснению: «Видно, у каждого есть своя бабушка. И с этим ничего не поделаешь.»
Так иногда бабушки бывают сильнее войны.
Идиосинкразия
Жил-был один король, который более идиосинкразией. Это мудреное слово он узнал от своего Главного Мудреца. Мудрец так и сказал:
— У вас, Ваше Величество, наверное, идиосинкразия, — когда король покрылся пятнами, потому что Главный Повар не приготовил к обеду баклажаны и сбежал к другому королю. Так что даже покричать было не на кого.
Странная идиосинкразия была у короля. Он терпеть не мог всего, что начиналось на букву «с» и обожал всё, что начиналось на букву «б». Он любил булки, баранки, блинчики, битвы, борщ, балерин, Баха и даже бабушку. А ненавидел ссоры, склоки, скандалы, свары, сельдерей, сигареты, сюртуки и серых мышей. Как только он видел что-нибудь на «с», он сразу синел, а потом покрывался большими красными пятнами.
Однако время шло к пяти часам, а повар-изменник никак не хотел возвращаться от соседнего короля. Он почему-то ужасно дорожил своей головой и говорил, что не любит, когда на нее валятся все шишки. К громадному огорчению короля никто больше из придворных поваров не умел готовить баклажаны так, как ему нравилось.
И король издал приказ: «Выдать тому, кто приготовит для короля вкусные баклажаны, все, что тот захочет. Баклажанами.»
Через пол-часа нашелся повар, взявшийся приготовить кушанье. Король все время сидел за столом наготове, с вилкой в руках. Кушанье внесли. Король даже вытянул шею, когда подняли крышку с кастрюли.
— Синенькие поданы, Ваше Величество! — провозгласил повар.
Король побледнел, потом начал синеть, потом, перестав синеть, порозовел. А бабушка короля тут же приказала выпороть Главного Мудреца, чтобы не задурял ребенку мозги всякими глупостями.
Базар моей юности
Однажды король Кузя 777-й, прогуливаясь, забрел на базар. Кузино королевство находилось так далеко, что не попало ни на одну географическую карту, кроме карты, висевшей в тронном Кузином зале. На этой карте оно было такое громадное, почти как на самом деле. Только в три раза меньше.
Базар, к сожалению Кузиной бабушки, находился в соседнем королевстве. Каждый раз, прийдя с базара, бабушка говорила. что это не базар, а наказание. Что даже петрушки приличной нет:
— Королевство моей светлой юности, — говорила она, — было так прекрасно! Базар под боком! Тишина» Петрушка нежненькая, зелененькая! И надо же мне было выходить замуж за этого Кузю 775-го!
Одним словом, бабушка Кузи решительно не одобряла соседский базар.
Так вот, король Кузя 777й не случайно забрел на базар. Это был базар «светлой юности бабушки», который так часто вспоминался.
— Где здесь торгуют петрушкой? — спросил Кузя Первого Встречного.
Однако Первый Встречный, завидев Его Величество, со страху проглотил язык. Он не мог, наверное, сказать ни слова. Потому что только махнул рукой куда-то в сторону. Кузя пошел туда, а Первый Встречный понесся домой. Перед самым домом его слегка уже переваренный язык от быстрого бега вывалился наружу. И Первый Встречный, завидев Второго Встречного, с которым они жили на одной лестничной площадке, закричал:
— Я видел его! Он такой умный! Мы с ним так долго беседовали! Обо всем на свете!
— А зачем вам понадобилось обсуждать мою Свету? — спросил Второй Встречный. У него был только один свет в окошке, его дочка Света.
— Да не твою Свету, а все мировые проблемы на свете, — сказал Первый Встречный.
— И долго вы их обсуждали? — спросил Второй Встречный.
— Долго, долго. Ужасно долго! — ответил Первый Встречный.
— А как его зовут? — спросил Второй Встречный и прикрыл ладонью рот. Он вообще был очень вежливый, этот Второй Встречный. Он всегда прикрывал рот ладошкой, когда зевал собеседнику в лицо.
— Как это как?! — вскричал Первый Встречный. — Я разговаривал с самим Кузей 777 м!
— С Кузей 777-м? А кто это такой? Что-то я ничего о нем не слышал» — заявил Второй
