Смешно сказать — с каким трудом Я доставал стекло для рамы! Пришла пора — и новый дом Встает под окнами упрямо. Не по заказу богачей Его возводят, как когда-то, Встает он — общий и ничей, Кирпичный красный агитатор. Эй, вы, соратники борьбы, На узкой стиснутые койке, Бодрей смотрите! Как грибы, Растут советские постройки. Сам обыватель вдруг угас, Смиривши свой ехидный шепот, И изумленно-зоркий глаз На нас наводят из Европы… Идут года, яснеет даль… На месте старой груды пепла Встает кирпич, бетон и сталь. Живая мощь страны окрепла.
1925
ТАК БУДЕТ
Мы доживем свой век в квартире, Построенной при старом мире, Кладя заплаты там и тут На неприглядное наследство. Но наши внуки проведут Свое сверкающее детство Не так, как деды и отцы, Согнувшись в жалкой кубатуре. Наследникам борьбы и бури Мы возведем дома-дворцы. И радует меня сознанье, Что, может быть, в каком-то зданье Частица будет кирпича от Кумача.
1925
ЖАРКАЯ ПРОСЬБА
Солнце, одумайся, милое! Что ты! Кочегары твои, видно, спятили. Смотри, от твоей сверхурочной работы Расплавились все обыватели. В тресте, на фабрике, — всюду одурь! Ты только взгляни, порадуйся: Любой деляга хуже, чем лодырь, Балдеет от каждого градуса… Зря вот ты, солнце, газет не читаешь, Прочти и прими во внимание: Ты нам без толку жару пускаешь, А у нас срываешь задание. Пойми, такая жара — преступление, Дай хоть часок холодненький. Смотри: заразились знойной ленью Лучшие профработники! Перо едва дотащилось до точки, Не хочешь — а саботируешь. Солнце смеется и сушит строчки… Разве его сагитируешь?
