Если сравнить Люпена, выбирающего свои жертвы среди бессердечных богачей, и тех великих финансистов, которые разоряют маленьких людей, — преимущество будет, безусловно, на стороне Люпена. С другой стороны, какое изобилие добрых поступков, сколько доказательств великодушия и бескорыстия.
Налетчик? Я это признаю. Плут? Я этого не отрицаю. Он был всем этим, но был и многим другим, кроме этого. И если он забавлял толпу своей ловкостью и изобретательностью, то другими вещами он вызывал восхищение.
Смеялись его выходкам, но восхищались его мужеством, храбростью, умом авантюриста, его хладнокровием, презрением к опасности, веселым характером, расточаемой им энергией, всеми качествами нашей нации, которые сверкали в эпоху, предшествующую мировой войне.
И когда дону Перенна замечали, что он говорит в прошедшем времени и, следовательно, считали его приключения законченными, он отвечал:
— Никоим образом: приключения — это жизнь Арсена Люпена; пока он жив, он будет центром приключений. Он так и сказал однажды: «Я бы хотел, чтобы на моей могиле написали: „Здесь покоится Арсен Люпен — авантюрист“. Прихоть, которая является правдой. Он был мастером авантюры. Если любовь к приключениям иногда заставляла его шарить по карманам своего ближнего, она вела его также и к честным схваткам за справедливость и получение права на благородство, которое не всем доступно. Надо было видеть его в схватках, действующего, не щадящего своего здоровья и сил, презирающего смерть и испытывающего судьбу. И поэтому-то его надо простить, хотя он иногда надувал полицию и следователей. Будем снисходительны к одному из лучших образцов человека бесконечной энергии.
И дон Луис закончил, наклоняя голову:
— И потом, видите ли, у него было еще одно качество, которое не следует презирать и которое не так часто встречается в теперешнее время: чувство юмора!
