пальцами, чтобы отравиться…
— Ты… ты шутишь?
— Нет, обычно, когда я щучу, людям смешно. Мари, нам надо немедленно ехать в больницу. Нам обоим. Яд, возможно, был на входной двери или на чем угодно, до чего мы могли дотронуться. Поехали.
У Мари задрожали губы.
— На… На одной из диванных подушек не хватает чехла. И на ней крохотное пятнышко крови.
— Ты дотрагивалась?
— Нет.
— Отлично. У тебя на кухне найдутся пластиковые мешки, вроде пакетов для замораживания?
— Да.
— Вот и хорошо. Я отдам это на анализ. Если он есть у нас в базе данных, мы хотя бы будем знать, кто он.
Ари забрал подушку, не касаясь ее голыми руками, и они отправились в больницу.
На то, чтобы перевести и понять написанные на пикардийском заметки Виллара из Онкура, у меня ушло несколько недель. Затем я с увлечением стал изучать шесть страниц рукописи, отличавшихся от остальных не только по виду, но и по содержанию.
Полагаю, Виллар написал эти шесть страниц в последнюю очередь и перемешал их с другими записями так, чтобы понять их мог только посвященный. Не буду причислять себя к кругу избранных, но благодаря терпению и любви к письменности мне удалось понять то, что, по всей видимости, для меня не предназначалось.
Верный роли безмолвного наблюдателя, я принял решение упомянуть о своем открытии только в этих мемуарах. Спрятанные в моем доме на улице Монморанси, они еще очень долго останутся неизвестными.
Открыв в свою очередь то, что открылось мне, ты, любезный читатель, наконец узнаешь правду о единственной подлинной тайне в моей жизни. Тайне Виллара из Онкура.
Так что будь внимателен.
Каждая из шести таинственных страниц Виллара разделена на четыре части.
Во-первых, в самом верху листа имеется нечто похожее на заголовок, но в зашифрованном виде. Несколько букв, разделенных попарно, написанием напоминающих гравировку по металлу. Позже я понял, что то были названия городов.
Во-вторых, каждая из шести страниц украшена рисунком. Для своего времени Виллар был достаточно искусным рисовальщиком. Я быстро понял, что рисунок изображает предмет, позволяющий узнать, какому городу посвящена соответствующая страница, а также расположить их в нужном порядке. Ибо эти рисунки означают еще и дни сотворения мира. Восстановив порядок, указанный в книге Бытия, можно собрать листки в верной последовательности.
В-третьих, на каждой странице есть короткая подпись к рисунку, подтверждающая, о каком именно городе идет речь.
И наконец, четвертая и самая важная часть — загадочная запись, в смысл которой можно проникнуть, только расположив с помощью рисунков страницы в правильном порядке. В ней-то и раскрывалась тайна Виллара, которую я вскоре с ним разделил. Предлагаю тебе мой собственный перевод.
«Если ты, как я, предназначен для творения, ты поймешь порядок вещей. И тогда Виллар из Онкура откроет тебе свое величайшее знание, потому что есть место на земле, где скрыт забытый вход, известный лишь великим древним греческого мира, который позволит тебе побывать в недрах земли.
Прежде всего тебе придется проследить за движением Луны через города Франции и других стран. Так ты узнаешь меру, чтобы выбрать правильный путь.
Здесь ты сделаешь пятьдесят шесть на запад.
Здесь ты сделаешь сто двенадцать к полудню.
Здесь ты сделаешь двадцать пять к востоку.
Взяв верную меру у Гран-Шатле, у ног святого ты найдешь этот забытый проход, но берегись, ибо есть двери, которые лучше никогда не открывать».
Согласись: то, что написал Виллар из Онкура, поистине удивительно. Но еще удивительнее было открытие, которое я совершил, последовав его загадочным указаниям.
Мари Линч и Маккензи вышли из больницы во второй половине дня. Убедившись, что никто из них не подвергся заражению нейротоксином, они зашли в криминалистический отдел полиции, где Ари передал знакомому эксперту подушку с кровавым пятном, затем они с Мари направились в квартиру ее отца.
На всякий случай они надели перчатки и во второй раз все перерыли, только теперь у них было новое имя: Жан Лалу. Но найти так ничего и не удалось.
Ближе к вечеру они решили, что упорствовать бесполезно. Здесь ничего нет. Они покинули квартиру и вернулись в зеленый кабриолет Ари.
— Что будем делать? — спросила Мари, так и не оправившаяся от потрясения.
— Есть куда податься на ближайшие дни? После того что произошло, тебе нельзя оставаться ни в своей квартире, ни в квартире отца. Подумай, где бы тебе спрятаться, Мари.
— У тебя?
У Маккензи вырвался нервный смешок. Ее слова прозвучали почти умилительно.
— Нет. Там тоже небезопасно. Думаю, это первое место, куда нагрянут те, кто на тебя охотится.
— Тогда, выходит, ты тоже под ударом, — возразила молодая женщина.
Ари смиренно склонил голову набок.
— Я могу за себя постоять.
— Если ты способен постоять за себя, то сможешь защитить и меня. С тобой мне было бы спокойнее.
— Тебе не подходит роль маленькой девочки, Мари.
— Я говорю серьезно, — возразила она. — Я нигде не буду чувствовать себя в безопасности. Предпочитаю остаться с тобой.
Ари скептически поморщился.
— Ладно, — сказал он наконец, — я что-нибудь придумаю. А пока подождешь меня в одном кафе в Абесс?
— Зачем? А ты-то куда?
— В ЦУВБ. Тебе туда нельзя, это запрещено. Я подброшу тебя до «Сансер». Отлучусь всего на пару часов, а потом сразу к тебе. Попытаюсь найти нам место для ночлега. Идет?
Мари кивнула.
Ари тронулся с места, и они двинули к Восемнадцатому округу. Возле кафе молодая женщина чмокнула Маккензи в щеку и с тревожным видом вышла из машины.
— Я скоро, — пообещал он.
Машина свернула на узкую улицу Жермен-Пилон и помчалась вниз, к бульвару Клиши. Меньше чем через полчаса Ари уже входил в кабинет Ирис Мишот в Левалуа.
— Если Дюбуа засечет тебя здесь…
