женствен, хотя внешне вполне мужествен, могу быть и резким, и даже грозным. Преобладание женского воспитания, наверное, делает нас такими. (Говорю «нас», потому что почти все мужики, которых я знаю, такие же. Но — почти.)
При всей своей опытности (мне уже 38 лет) я остаюсь наивным, все еще детски внушаем. Понимаю, это естественно и дает немало преимуществ. В сочетании с моей природной жизнерадостностью и небезразличием к людям именно это, похоже, и делало меня до сих пор легким в общении и привлекательным если не для всех, то для многих. Однако это и оставляет меня человеком своей среды, своей стайки, не более. Я не умею оригинально мыслить, не умею ставить задачи.
И поэтому я не лидер. Я не руководитель, хотя в разных жизненных положениях, и в том числе на работе, приходилось бывать им не раз, и часто не без видимого успеха. Могу быть и «душой общества» за столом, и недурным председателем профсобрания, и инструктором по альпинизму (увлекаюсь давно, вожу группы). Там, где задача поставлена, где путь к цели хотя бы в общих чертах известен, а главное, где есть МОДЕЛИ, — ориентируюсь и уверен. Но в неопределенности и при повышенной личной ответственности… Один случай в горах, о котором не хочется вспоминать…
Сколько помню себя, фактически всегда был чьим-то эхо — производной, вторичной личностью. Я всегда к этому бессознательно и стремился. Нас этому и учили: брать пример, следовать образцам, подражать лучшим… Я всегда незаурядно умел подражать (и вы в этом убедились на сеансе, хоть я сам этого и не хотел). Я, наверное, даже артистичен: в нашей самодеятельности одно время был чем-то вроде звезды. Особенно удавались комические роли.
Теперь я почти уверен, что весь мой внутренний багаж этим и набран: внушением и подражанием. Нахватал, наворовал, а своего — ничего…
Конкретнее, пора закругляться. Я не мечтаю переделать свою натуру. Мне не хочется отказываться от руководящей должности. Если я умею хорошо подражать, почему бы не подражать с толком?.. Если внушаем, то почему бы не использовать это для САМОвнушения? Одно с другим связано, вы это нам показали.
Так вот: КАК ПОДРАЖАТЬ?..
Как — чтобы не впасть в обезьянство, а остаться человеком и найти все-таки хоть что-то СВОЕ?
Кому — уже, кажется, нашел: Н., один из руководителей объединения. В нем, по-моему, есть все, чего сейчас не хватает мне. Как руководитель, он меня восхищает. Но…
Вот в чем сложность. Этот человек мне НЕ НРАВИТСЯ. Точнее: мне в нем не нравится кое-что, и это «кое-что» все отравляет. Хочу взять Н. «напрокат», сыграть его и усвоить, но не всего, понимаете?.. (Прилагаю некоторые характеристики.) (.)
Зря вы так торопитесь объявлять себя нетворческой личностью.
Человека можно определить как существо, начинающее с подражания всем и кончающее подражанием самому себе. (Но кончать так не обязательно.) В природе все производно, все бесконечно вторично. «Свое», «иное», «другое» — это лишь наше нежелание или неспособность уловить заключенное в глубине родство.
Знаете ли, какие болезни можно приобрести подражанием?..
Я встречал в практике не только разнообразные неврозы и психозы, но и глубокие телесные изменения, вызванные исключительно неосознанным подражанием. У одной 6-летней девочки, например, развилось сильное искривление позвоночника после полугодового контакта с подружкой, у которой это искривление имело туберкулезную природу. У самой девочки никакого туберкулеза не было — подвела чрезмерная подражательность. У другой девочки, 14-летней, развилась картина беременности — тоже в результате контакта с подружкой, преждевременно повзрослевшей, и ни в коей мере не за счет контактов иного рода. После внушения живот меньше чем за час принял нормальный вид.
А какую болезнь можно ВЫЛЕЧИТЬ подражанием?
Не знаю, любую ли, но знаю, что многие. Исцеление достигается подражанием здоровью — подражанием внутренним — то есть вживанием в роль Здорового.
Обратившись к опыту попугаев и обезьян, мы придем к выводу, что низшие формы подражания отличают автоматичность и неразборчивость. Подражаем поначалу без выбора, ради самого подражания, и мы с вами: до поры до времени это единственный способ обучения жизни.
Но вот мы взрослеем, и наши подражания все более определяются конкретными целями, все более избирательны. Вы хотите заняться садоводством, но вы в этом деле новичок и, естественно, сперва подражаете тому, кто имеет опыт. Потом… Все тут ясно, казалось бы. Но как часто и цели взрослых выбираются неосознанным подражанием!..
В свое время я поставил себе целью находить в каждом нечто, достойное подражания. Был период, когда я от этого чуть не погиб; но спасла цель другая, соединяющая — и оказалось, что я сказочно обогатился. Подражать творчески — значит знать ЗАЧЕМ.
Теперь техника. Пять основных этапов.
«Со своими сотрудниками я хочу быть уверенным без позерства, оптимистичным без фальши, непринужденным без фамильярности; хочу иметь смелость мыслить самостоятельно и принимать решения со взвешенным риском; уметь и вникать, и советоваться, и принимать критику, и повелевать, сочетать требовательность и сердечность. Н. обладает всем, кроме последнего. Его замаскированное высокомерие, манипуляторство и цинизм я заимствовать не хотел бы…»
«Очевидно, Н. настоящий лидер. Уверенность и деловитость, в сочетании со всегдашней готовностью к шутке, делают его всюду центром, лидером неформальным, 'даже среди начальников, высших по рангу. Чем напряженнее положение, тем больше в нем спокойствия и сдержанного азарта: видно, что ему нравится борьба, это Мужчина. Похоже даже, что оптимизм его связан с тайным безразличием к жизни: это, кажется, и делает его и непостижимо привлекательным, и опасным…
По всей видимости, не заботится о производимом впечатлении; но у него всегда есть точное представление о том, чего от него ожидают, чего хотят люди, на что надеются и чего боятся, — весь внимание к другим, привычное состояние. Наблюдателен рефлекторно: о людях, с которыми имеет даже мимолетные контакты, помнит все до мелочей. Ему доставляет удовольствие быть в курсе чужих дел и интересов, и людям приятно… В этом и заключен обман, наживка: фактически Н. никому не сочувствует, каждого ловит на личный интерес и так или иначе использует, вполне хладнокровно. Быстрота и четкость его мышления, вероятно, связаны с тем, что он умеет освобождать свой ум от лишнего… Отсюда и свобода ассоциаций, и оригинальность решений.
Никогда не повышает голоса и, при всем юморе, никогда не смеется, а лишь слегка улыбается. В интонациях всегда есть какая-то острота, делающая каждое слово значительным; кроме того, иногда неожиданно меняет темп речи и тем заставляет собеседника следовать за собой, как бы гипнотизирует… Вроде и не приказывает, но ведет себя так, будто заранее знает, что все добровольно ему подчинятся, будто иначе и быть не может. Смотрит в глаза с таким выражением, словно собеседник уже давно с ним согласен. Характерен и значителен легкий жест правой руки…»
(Поправьте, если мое воображение в чем-то ушло не в ту степь. У меня тоже одно время была прокатная модель — почти двойник вашего Н. И я тоже им восхищался и не любил его.)
— свободу от «самого себя»;
— беззаботность относительно впечатления о своей персоне;
— азарт борьбы;
— непринужденную осторожность;
— зоркое внимание к людям.
ВНЕШНЕ:
— интонационный рисунок речи— некоторые компоненты;
— частично — тембр;
— взгляд, если удастся…
