Это внушило мне некоторый скепсис, но все же на сахаре добросовестно выспался.
Решил Вангу не спрашивать ни о чем, пойти просто пообщаться, поговорить, а там уж как выйдет…
Утром, отправляясь на встречу, завернул кусочки сахара в бумажку, бросил в карман, а вдобавок прихватил большущий букет цветов, который мне накануне вечером вручили на встрече с местными учителями; букет этот тоже провел ночь у моего изголовья…
И вот мы у Ванги, в маленьком деревянном домике, в тесной комнатке, где ничего нет, кроме диванчика, нескольких стульев и большой мусорной корзины.
Передо мною невзрачная крошечная старушка с незапоминающимся лицом. Голова повязана платочком. На глазах бельма. Смотрит, как свойственно слепым, куда-то чуть в сторону… Держится очень прямо, откинуто. Движения непредсказуемы, резки – видно, повинуются каким-то внутренним импульсам…
И девически молодой, высокий, певучий голос, звучащий будто не из этого сухонького тельца, а откуда- то сверху, с ближайшего неба…
Сразу я вдруг ощущаю необычайную легкость и удивительное спокойствие.
Будто всю жизнь тут нахожусь, и будто у меня нету тела – о его наличии напоминал лишь озноб с «мурашками» между лопатками…
Я положил Ванге на колени свой сахар вместе с букетом цветов. Сахар она с пренебрежением отбросила, а букет стала молча ощупывать…
Наконец внятно говорит (по-болгарски, была рядом переводчица, но и так понятно):
– Вижу Елену… Вижу Марию… Кто это?.. И сама же отвечает:
– Это мать твоя… И бабушка… Твои ушедшие родные женщины пришли с тобой через эти цветы…
Мою маму звали Еленой, а бабушку – Марией. Знать этого Ванга не могла ниоткуда, кроме…
В следующие минуты мне стало ясно, что она общается с душой мамы, с живой душой – и сейчас, и на протяжении всего времени ее жизни:
– Твоя мама родилась не в России… Слышу… Слышу французскую речь…
Мама родилась в Бельгии, в Антверпене, в детстве слышала вокруг себя фламандский и французский говор, бабушка и дедушка говорили пофранцузски… И этого Ванга знать не могла никак, да и я сам не вспоминал бог весть как давно, успел почти позабыть…
– Мать просит тебя никогда не ездить в Ленинград…
В Питере я до того бывал часто, там у меня полно родственников и друзей… Почему вдруг?.. В питерской сырости я, правда, заболевал пару раз… Но не ездить совсем, никогда?!
Я не стал ничего уточнять и просьбу мамы, переданную через посредство, которому я не могу не верить, пока выполняю послушно.
– Мать просит, чтобы ты бросил курить… Чтобы диету соблюдал… Береги живот!..
И тут Ванга, бабулька не шибко грамотная, произнесла непонятно откуда известный ей медицинский термин «панкреас» – поджелудочная железа.
Курить мне действительно нельзя было по многим причинам. И все точнехонько насчет живота: не без помощи хронического никотинового отравления у меня дважды повторялся панкреатит, от которого я чуть было не отправился на тот свет.
И еще было несколько заботливых просьб и вопросов, которые могла задать мне только мама…
Потом Ванга вдруг заговорила от себя:
– Скоро будешь много работать с детьми. И освоишь две новые науки…
Не знаю, внушение ли, или по логике жизни – сбылось: больше и больше стал принимать детей, написал книгу «Нестандартный ребенок», после которой детско-родительский поток стал потопом…
Что касается «двух наук», то не знаю пока точно, что имелось в виду. После этой встречи я продвинулся в игре на рояле и сочинении музыки, компакт-диск выпустил. И стихами начал заниматься серьезнее…
– С Вангой ваше общение на сем и закончилось?
– Была потом еще встреча, когда Ванге кое в чем помог уже я, врачебно, по части головных болей.
И еще случай телепатической, иначе не назовешь, связи с нею… Рассказывать ли?
– Обязательно.
– Примерно через полгода после поездки в Болгарию, в Москве, зимой, в течение десяти дней у меня зверски болела правая половина лица. Думал – невралгия, простуда, пытался лечить – без толку.
И вот случайно ударил ложкой о зуб – и понял: от зуба… Бывает такая коварная разлитая зубная боль, которую сразу не распознаешь.
Побежал к врачу. Зуб пришлось срочно удалить.
Возвращаюсь домой – в почтовом ящике письмо из Болгарии. Пишет Беляна, переводчица, которая была у Ванги (мы обменялись адресами):
«Владимир, вчера я была у Бабушки (так звали Вангу свои – В.Л.), и она вдруг вспомнила о вас и вошла с вами в контакт. Высказала обеспокоенность состоянием ваших зубов. Бабушка сказала, что вам надо срочно заняться своими зубами, обратиться к врачу…»
Я посмотрел на дату отправки. Письмо шло ровно десять дней. Храню его как документ чуда…
– В чем же убедила Вас встреча с Ватой?
