— Он ухватился за эту идею, начал интересоваться ее достижениями, знакомить с деталями своего бизнеса, и отношения в нашей семье стали потихоньку налаживаться.
— На банкете в честь помолвки у всех сложилось впечатление о вас как об идеальной семье.
— Безусловно, до идеала нам еще очень далеко, но обстановка стала более дружелюбной. Патрик и Маргарет сблизились, особенно после того, как в жизни Марго появился Родерик.
— Ах да! Этот молодой человек очень приятный!
— Патрик видит в нем того самого сына, которого у него никогда не было. У молодого человека имеются все те качества, которыми так восхищается мой муж.
— Но, мне кажется, Маргарет…
— Ты тоже это заметила, Дебби? — В глазах у Адель снова появилось тревожное выражение.
Деборе очень не хотелось расстраивать кузину, и она решила быть осмотрительнее.
— Я только хотела сказать, что Марго очень сдержанна в выражении своих чувств. Кто знает, что творится в ее душе?
— Как бы я хотела, дорогая Дебби, чтобы это было правдой, но боюсь, что моя упрямая девочка не согласится выйти замуж за Томсона.
— Может, ты преувеличиваешь?
— Она, конечно, отличается от большинства девушек, потому что обладает набором качеств, присущих скорее мужчинам, но это не мешает ей оставаться женственной и привлекательной.
— С этим не поспоришь.
— Но в ней есть нечто более глубокое, скрытое от посторонних глаз. Я мать и понимаю ее слишком хорошо, хотя Маргарет об этом и не догадывается. Так вот, Род не способен уловить и почувствовать то скрытое, что есть в моей дочери.
— Очень жаль, они очень красивая пара.
— Мне тоже он нравится, но кое-что заставляет насторожиться, вызывает у меня тревогу.
— О чем ты говоришь, Адель?
— У меня такое чувство…
— Да говори же!
— Он напоминает мне одного человека.
— Ты заставляешь меня сгорать от любопытства!
— Когда он заходит в комнату, мне кажется, что прошлое снова настигает меня, воспоминания не дают жить настоящим.
— Ах!
— Дебора, тебе не кажется, что Родерик похож на Жана Ренье?
— Постой-постой, в самом деле у них есть что-то общее.
— Это мучает меня с тех пор, как я познакомилась с Родериком.
— Тебе нужно отогнать эти мысли и постараться уговорить дочь не отказывать такому замечательному жениху.
— Я тоже думала об этом, но тут есть одна проблема.
— Я тебя слушаю.
— Родители Родерика погибли в автокатастрофе много лет назад.
— Не может быть!
— Это правда, он до последнего молчал об этом.
— А как звали его родителей?
— Естественно, он назвал ничего не говорящие мне имена, но такое совпадение пугает меня.
— Понимаю.
— Есть еще одно…
— Что же?
— Родерика воспитала бабушка, которая недавно умерла. Это произошло еще до знакомства с нашей семьей, поэтому никто не знает, где она похоронена и как ее звали.
— И он не показывал вам фотографий его семьи?
— В том-то и дело, что нет. Эта неизвестность пугает меня.
— Постой, я не слышала, чтобы у Николь и Жана был ребенок. Газеты ничего не писали об этом, а мать Николь была очень скрытной особой и после гибели дочери и зятя совсем отгородилась от окружающего мира.
— Это была страшная женщина, невероятно озлобленная.
— А разве ты знала ее?
Глаза Деборы горели любопытством, а Адель явно страдала от тяжелых воспоминаний.
— Я никогда не видела ее, но, после того как мы с Патриком поженились, она несколько раз звонила мне и угрожала. — Адель поежилась от страшных воспоминаний.
— Что она говорила тебе?
— О нашей свадьбе писали в газетах, публиковалось множество фотографий, на которых мы улыбались, а эта женщина считала меня виновницей несчастья ее дочери, в частности ее гибели.
— Какая нелепость!
— Она не могла смириться с тем, что я счастлива, а ее дочь погибла. Она угрожала мне, говорила, что рано или поздно превратит мою жизнь в ад. — Адель снова не смогла сдержать слез.
— Бедная Адель! Почему ты не рассказывала никому об этом, держала все в секрете и переживала все эти ужасы в одиночку?
— Я боялась, что Патрик отвернется от меня, узнав, что я была любовницей Жана Ренье. Мне было невыносимо трудно оправиться от предательства — он оставил меня ради Николь. Но потом я полюбила Патрика, так зачем же было ворошить все эти события?
— Может быть, ты и права.
— Дебби, я совсем запуталась. Если Родерик сын Николь и Жана, то мне следует опасаться за Маргарет. Кроме того, я боюсь, что Патрик все узнает и еще больше возненавидит меня.
— Боже!
— Теперь ты понимаешь, как мне нужна твоя помощь?
— Но чем я могу тебе помочь?
— У тебя много влиятельных знакомых во Франции, ты могла бы выяснить, что стало с матерью Николь и был ли у Жана ребенок.
— Я очень польщена твоим доверием, но не лучше ли будет расспросить обо всем Родерика?
— Нет, этого делать нельзя.
— Почему?
— У него точно есть какая-то тайна, и я хочу узнать о ней. Если же это не имеет отношения к моей истории, то ему и не нужно знать ее.
— Поняла. Ты хочешь обезопасить себя?
— Ты правильно поняла меня, сестренка. Спасибо тебе за то, что выслушала. Мне было необходимо с кем-то поговорить.
Это был тяжелый разговор для Адель. Но теперь у нее появилась надежда, что Дебора поможет ей разрешить проблему.
16
Машина мчалась по широкой трассе. То и дело мелькали заправочные станции и закусочные. Ник и Маргарет возвращались домой.
За те два часа, которые они находились в пути, не было сказано ни единого слова. Ник чувствовал, что она в ужасном состоянии, и не знал, как себя вести.
Мысли Маргарет вертелись вокруг создавшегося положения. Ее сердце разрывалось от горя. Поступок родного отца не укладывался в голове. Она корила себя за беспомощность, за неумение вести дела и
