– Отпусти меня! Я не позволю так с собой обращаться! Как ты смеешь?!.
– Я смею, – пробурчал Норман, заталкивая Лайзу в машину. – Я твой муж и поэтому имею право так поступать.
Он захлопнул дверцу машины и заблокировал ее, а сам сел за руль. Лайза пыталась выйти, но, естественно, безрезультатно.
– Я никуда не поеду! – кричала она. – Я не хочу уезжать в эту глушь! Норман, я подам на развод!
– Странно, – сказал он тусклым голосом, – ты раньше никогда себя так не вела. Что произошло, Лайза? Ты можешь мне объяснить?
Лайза оставила попытки открыть дверцу, тем более что машина неслась по дороге на предельно допустимой скорости.
– Ты же не хочешь меня слушать, – сказала Лайза.
– Сейчас я готов тебя выслушать.
– Я хочу быть свободной.
– Ты замужем.
– Это, по-твоему, синоним рабства?
– Нет, это ты начала говорить о рабстве. Я же всего лишь считаю, что жена должна подчиняться мужу, все свое время отдавать семье, а не шляться по барам со своим беспутным холостым братом.
– Я имею право встречаться с друзьями и родными! Я долго молчала, но теперь скажу все, что всегда хотела сказать!
– Отлично, – сказал Норман, не отрывая взгляда от дороги, – в новом доме у нас будет возможность понять друг друга.
– Что тебе взбрело в голову? Зачем нам уезжать из города, из большого комфортабельного дома?
Норман промолчал. Лайза понимала, что добиться от него хоть слова теперь будет невозможно. Он не хотел вступать в споры.
Разумеется, я не останусь в этом дурацком доме, мысленно сказала она себе. И действительно, почему я все это время молчала? Почему не сказала Норману, что меня не устраивает такая жизнь? Ничего, как только мы приедем, я все ему скажу. И тут же вызову такси, уеду к родителям. Они конечно же не будут против.
Да уж, полтора часа езды от города это слишком много. С чего это Норману захотелось купить дом именно здесь? О, как мне надоело думать об этом! – подумала Лайза, поморщившись.
Они подъехали к дому, Норман открыл ворота, как и в тот раз, когда впервые привез сюда Лайзу. Она вышла из автомобиля и молча наблюдала, как Норман закрывает ворота и ставит машину в гараж. Уже было довольно поздно, совсем стемнело.
То-то удивятся родители, когда я приеду к ним поздно ночью, да еще и с чемоданами, подумала Лайза. А вот Род наверняка обрадуется.
Норман уже скрылся в доме, а Лайза внимательно осмотрела ворота и забор. В этот дом невозможно забраться, но и выбраться отсюда тоже невозможно, мелькнуло у нее в голове.
В доме зажегся свет, и Лайза увидела в одном из окон силуэт Нормана.
Нужно сейчас же вызвать такси.
Лайза вошла в дом и поискала глазами телефон. В поле ее зрения аппарата не оказалось.
– Норман, – сказала Лайза, войдя в кухню, – где здесь телефон?
Норман возился с бутербродами и стоял к ней спиной, однако Лайза готова была поспорить, что он улыбается.
– Я думал, что ты привыкла жить без телефона.
– Нет, не привыкла, – возразила Лайза. – Так где он?
– Его здесь нет.
– Что?!
– Зачем он тебе? – Норман наконец повернулся к ней лицом.
– Хочу позвонить родителям и сказать, где я, – схитрила Лайза. – Они могут искать меня.
– Смешно, – сказал Норман. – Почти так же смешно, как выдумка с крестинами. С чего они станут тебя искать? Твои родители не беспокоятся о тебе с тех пор, как ты вышла за меня замуж.
– Где телефон, Норман? – зло спросила Лайза.
– Я же тебе сказал: его здесь нет.
Лайза вышла из кухни и поднялась на второй этаж. Телефона не было.
Не может же быть, чтобы здесь вообще не было телефонной линии! – подумала Лайза и почувствовала, что ее охватывает страх. Она постаралась отогнать мрачные мысли. От них ей будет только хуже.
Лайза спустилась на первый этаж и застала Нормана сидящим в гостиной и поглощающим приготовленные им бутерброды.
– Я понимаю, что от тебя сегодня нет никакого толку, поэтому не прошу приготовить мне ужин, – сказал он и кивнул на кресло напротив себя. – Садись.
Лайза продолжала стоять напротив него.
– Норман, здесь правда неоткуда позвонить?
Норман покачал головой и ухмыльнулся.
– Я тебе об этом давно сказал, но ты почему-то не хочешь мне верить.
– А телевизор, радио? – Лайза осмотрелась, впервые заметив, что в доме нет никакой техники.
– Ничего этого нет.
Норман явно наслаждался реакцией жены. Лайза постаралась не показывать свою нервозность и села в кресло.
Норман поставил кружку с кофе на столик, с комфортом расположился в кресле и вытянул ноги.
– Я здорово устал сегодня, – сказал он, не отрывая взгляда от лица Лайзы. – Не хочешь сделать мне массаж?
– Я хочу домой.
– Ты дома.
– Я не давала согласия переезжать сюда.
Норман покачал головой.
– Скоро ты не будешь так говорить.
– Скоро меня здесь не будет, – заявила Лайза.
Норман зевнул.
– Завтра распакуешь вещи, а пока можно идти спать.
Он встал, подошел к Лайзе и наклонился над ней. Она вжалась в кресло, но он не пытался ее поцеловать, как Лайза ожидала.
– Я буду спать наверху, приходи. Только не обижайся, милая, но заниматься сегодня любовью мы не будем, я слишком устал.
– Да пошел ты! – воскликнула Лайза. – Я бы не согласилась с тобой заниматься любовью ни сегодня, ни завтра, никогда!
Норман, ничего не ответив, вышел, а Лайза схватила тарелку из-под бутербродов и швырнула ему вдогонку. Тарелка разбилась об пол, не долетев до двери.
Лайза тогда еще не знала, что это была ее последняя вспышка гнева в этом доме, но отнюдь не последняя разбитая тарелка.
– Ой, что это?
Лайза открыла глаза, сердце застучало от испуга. Сначала она даже не смогла сообразить, где находится и что ее так испугало. Ах, этот ужасный звук.
Лайза затравленно огляделась и облегченно вздохнула: часы. Какие дурацкие часы, подумала она. Огромные, с боем. Странно, что я не слышала их раньше. Или они бьют не каждый час?
Лайза поднялась с дивана, на котором уснула вчера, и потянулась. Ужасно неудобный диван, слишком жесткий. Время – половина восьмого. Интересно, Норман еще спит? Впрочем, Лайза не стала подниматься к нему. Она вообще не желала видеть его.
– Так, первым делом нужно заставить его отвезти меня в город или вызвать такси.
Лайза, держась за перила, начала подниматься наверх, чтобы разбудить Нормана. А дом ведь совсем
