передаётся по материнской линии – и так далее…
Но Даша захлопнула рот и промолчала. Подружка излучала свет, она сияла от радости, наконец-то встретив принца. Зачем портить ей настроение? Врачи – это всем известно – любят накручивать и запугивать. А уж психиатры готовы распознать патологию даже в поведении букашки, взбирающейся на цветок…
Теперь Борис заезжал к матери вместе с Люсей. Они привозили продукты и лекарства, муштровали Веру (безрезультатно), оставались ненадолго. Маме очень понравилось Люсино печенье – съела целую тарелку и практически не измазалась пережёванной кашицей, вытекающей изо рта.
Хотя Боря протестовал, сиделка с готовностью приняла Люсино предложение устроить в квартире генеральную уборку.
– А что! – горячо поддержала она, откладывая в сторону сканворд. – Давайте! Я бы и сама давно, но где же время-то взять? Кручусь, как с малым дитём, тут глаз да глаз нужен.
И Люся истратила целый выходной на преображение чужой квартиры. Она заставила Веру – в кой-то веки! – вывести подопечную на прогулку. А сама тем временем перевернула жилище вверх дном, унесла на мусорку две тонны хлама, старого тряпья, заплесневелых банок, пожелтевших газет, бутыльков из-под лекарств. Отдраила окна, плиту, холодильник, кафель, плинтуса, сняла шваброй паутину со стен…
– О! – сказал Борис, придя вечером. Подруга запретила ему появляться раньше назначенного часа. – О-о-о…
Квартира сияла чистотой, окна сверкали. Казалось, помещение увеличилось в размерах – ведь Люся освободила все углы и навела идеальный порядок на каждой полочке… Конечно, мать вряд ли заметила произошедшие вокруг неё изменения. Она всё так же мурлыкала песенку и играла с тряпичной куколкой.
Боря отвернулся, пряча вдруг покрасневшие глаза. Люся, смущённая его реакцией, тут же бросилась обниматься.
– Ну что ты?! – воскликнула она. – А ну-ка взбодрись! Чего раскис? Подумаешь, закатила вам генеральную уборочку. Это же ерунда!
– Ты не представляешь, сколько раз мне советовали сдать маму в психушку. А ты…
– А я не посоветую, – твёрдо заявила Люся. – Правильно Вера сказала – твоя мама, как маленький ребёнок. Вот и будем нянчиться, куда ж деваться?
Вера, услышав, что её цитируют, тут же приосанилась. Новая подружка Бориса нравилась ей всё больше и больше.
Только бы осторожно выяснить у энергичной девицы, куда она спрятала Верин Золотой Запас Сканвордов…
…В воскресенье они испытывали на прочность мебель из ИКЕА. Диванчик (его Люся приобрела два года назад) выдержал! Столик, подаренный Борисом, – тоже! Остался неохваченным кухонный гарнитур, да ещё – пара картин на стене… Они лежали голышом на диване и ели с тарелки черешню. Люся раскраснелась после недавних упражнений, глаза у неё таинственно блестели, на губах играла довольная улыбка.
– Жаль, что ты не музыкант! – заявила вдруг она.
– Разве я не музыкант? – возразил Боря. – Самый настоящий музыкант-виртуоз! А ты – мой инструмент.
– Я о том и говорю! Если б ты был музыкант, то у тебя была бы комната для занятий – со звукоизоляцией. И там мы могли бы не мычать в подушку, а орать в полный голос! О, как бы я поорала!
Борис действительно доводил подругу до истерики, Люсе хотелось царапаться и визжать от восторга. Но она точно знала: её соседка – пенсионерка и кошатница Ангелина Ивановна – сейчас подслушивает, прижав к стене пустую литровую банку, и вращает глазами от ужаса и возмущения. Поэтому Люся давала волю эмоциям только на десять процентов – если считать в децибелах. Не то чтобы особо уважала чувства Ангелины Ивановны… Но и становиться предметом обсуждения Люсе не хотелось. Противная кошатница разносила сплетни по всему дому.
– В следующий раз встречаемся у меня, – улыбнулся Борис. – Там стены потолще.
– Да, у тебя ведь кирпичный дом.
– Когда буду делать в следующий раз ремонт, обязательно проложу изоляцию.
У Люси потеплело внутри: в этом обещании она услышала намёк на дальнейшее развитие отношений. Сейчас Борина квартира была словно конфетка, значит, до следующего ремонта было не близко – года три как минимум. И всё это время они будут вместе! И дальше, наверное, тоже…
Глава 21
Виктор сидел за длинным столом, бок о бок с другими преподавателями, принимая госэкзамены, но никак не мог сконцентрироваться на ответе студента. Химический факультет госуниверситета готовил сильных специалистов, на защите дипломов присутствовали рекрутеры из крупных компаний; набегами, как печенеги, появлялись американцы, выискивая одарённых ребят.
Но блестящие предложения получали от силы два-три человека с потока – талантливые студенты, проявившие себя ещё во время учёбы… Остальные выпускники пополняли армию химиков и экологов с заурядной зарплатой и туманными профессиональными перспективами.
Студент, отвечавший сейчас, почти упаковал чемоданы – его пригласили поработать в лаборатории известного американского института.
В этом институте уже сформировалась диаспора российских химиков, они даже не утруждали себя улучшением английского – говорили на родном языке и занимались любимым делом.
Парень отвечал великолепно, но Виктор его не слышал. Его мысли витали далеко, и связаны они были с Вероникой. Нет, вернее, с Дашей! Конечно, с Дашей.
Виктор не мог поверить. Ведь она принадлежала ему целых пять лет! Он в любой момент дня или ночи мог протянуть руку и прикоснуться к ней… Мог заключить в объятия, поцеловать. Это недоступное сокровище, эта принцесса даже варила для него борщ и убиралась в квартире! Неужели всё так и было? Но вероятно, тогда он смотрел на Дашу какими-то другими глазами, он ничего не видел и не чувствовал! Вернее, всегда чувствовал одно лишь раздражение. Или это был не он, или то была не она.
В голове возникла картинка – сцена во дворе Дашиного дома. Вот она приезжает с каким-то незнакомым мужиком на огромном джипе. Выпархивает из машины, солнечно улыбается…
Как она его отбрила! Словно ногой пнула. И ещё её шкафоподобный братец едва не затоптал. Неужели он не сумеет снова завладеть ею? Теперь – когда он день и ночь только о ней и думает?
Алый парашют ярости внезапно накрыл Виктора, облепил со всех сторон, лишив возможности дышать… Он сломал карандаш, даже не заметив этого.
– Что с вами? – шёпотом поинтересовался коллега, дотронувшись до его локтя.
– Мне надо выйти, – пробормотал Виктор. – Извините.
В туалете он опёрся ладонями о прохладный подоконник, несколько раз судорожно вздохнул… Матовое окно горело солнечным светом. Вероника вчера выложила в блоге новую запись – эпатажную, бесстыдную.
Эта рыжая стерва трахнулась с незнакомым мужиком в его машине прямо на парковке возле супермаркета! У неё, видите ли, не хватило наличных, чтобы оплатить покупки, а карточка не сработала. И мужик за неё заплатил. А потом и поимел… Хотя, когда речь идёт о Даше… нет, нет, конечно не о Даше, а о Веронике… естественно, о Веронике… в общем, когда речь идёт о Веронике, трудно понять, кто кого… Скорее всего, это она сама попользовалась и кошельком мужика, и его темпераментом…
Плеснув в лицо холодной воды из-под крана, Виктор отправился в аудиторию.
Номер карточки VISA Даша сообщила Андрею, попросив разузнать через друзей фамилию владельца.
– У твоего Данилы нет знакомых в банковской сфере? Он же у тебя крутой парень.
– Подкрученный, – согласился брат. – Подрастёт – будет управлять папашкиной империей.
– Хорошо, когда дети продолжают дело родителей, – многозначительно произнесла Даша и вздохнула с надрывом: – Данила – молодец! И учится отлично. Он осознаёт возложенную на него ответственность,
