– Серьезно?!
– Почему нет? – удивился моей реакции Ремартов.
– Постойте, постойте, – заволновалась я. – Давайте уточним. Вы – друг Антона Аркадьевича Воскресенского. Настоящий, верный друг. И между вами – крепкая мужская дружба?
Теперь Ремартов выглядел слегка ошарашенным.
С людьми, вовлеченными мной в беседу, такое случается постоянно. Я странные вопросы порой задаю…
Но сейчас моя попытка выяснить, действительно ли Воскресенского и Ремартова связывают узы настоящей мужской дружбы, имела простое объяснение. Я жажду найти человека, готового взвалить на себя эту ношу – заботы о судьбе депутата. Тем самым хочу освободиться от непосильного груза… Если Ремартов действительно друг Воскресенского, он идеально подойдет на эту роль.
– Юля, вопросы у вас, однако, – пробормотал бизнесмен.
– Простите! Да, это странно. Мы едва познакомились, а я уже пытаюсь выяснить у вас подробности взаимоотношений с депутатом… Но знаете ли… Я располагаю некоторой информацией, а доверить ее человеку, знакомому с Воскресенским лишь поверхностно, не могу. Поэтому и спросила, на самом ли деле вас объединяет дружба.
– Да, – твердо ответил Ремартов.
– Тогда слушайте! – горячо затараторила я, ощущая, как в груди опускается шлюз и раскаленная волна выкатывается наружу. Мне так хотелось поделиться с кем-то проблемой! – Значит, так. Дней десять назад…
– Подождите, Юля! А вдруг я вас обманываю?
– Как это?
– Я сказал, что друг Воскресенскому, а вы тут же и поверили. И собираетесь выложить какую-то тайну.
– Если вы не друг, то почему разыскиваете депутата?
– Мало ли.
– Но зачем вам меня обманывать? Разве я – очень важная персона, чтобы убеждать меня в чем-то? Какой смысл?
– Ладно, сдаюсь! – поднял Ремартов руки вверх. – Слушаю.
– Так вот… Дней десять, ах нет, почти две недели назад я совершенно случайно заехала к депутату… Я была с другом, еще с ребенком, и мы показывали ему барсуков и белок.
– Кому вы показывали барсуков? Воскресенскому?
– Нет, малышу.
– Какому малышу?
– Который был со мной! Я же объясняю. Мы катались на машине, и Глебу понадобилось заехать к депутату.
– Какому Глебу?
– Моему другу. Вы не перебивайте, пожалуйста, Андрей Богданович, я путаюсь!
– Это заметно.
– Молчите! Так вот, барсуки и белки ему понравились невероятно.
– Кому? Глебу?
– Ребенку!!! У Воскресенского этого добра полно, вы знаете, наверное… Потом мы пили ко…
– Юля, – жестко перебил Ремартов в очередной раз.
Я сделала страшные глаза. Неужели трудно помолчать хотя бы три минуты! Учитывая скорость моей речи, мне вполне хватило бы этого времени.
– А?
– Садись в машину. Поедем в город.
– Зачем? – настороженно прищурилась я.
– Нет у меня времени стоять тут. По дороге расскажешь.
Глава 19
Приплыли: зачислена в любовницы
По моей просьбе Ремартов домчал машину до редакции «Удачных покупок». Шокированный известием о гибели друга, он тем не менее отлично справлялся с ситуацией на дороге. Выложив сведения, я наконец-то притихла на пассажирском сиденье. Да, круто иметь в личных водителях миллионера. Не сомневаюсь, господин Ремартов – самый настоящий миллионер. В нашем богатом промышленном мегаполисе они плодятся, как австралийские кенгуру.
– Нет, не верится, – признался в конце концов бизнесмен.
– Но я все это не нафантазировала. Зачем?
– Да, Антон недавно жаловался на проблемы с бизнесом… И вот теперь на него наехали… Нет, все равно не могу поверить! В голове не укладывается…
– Но я же говорю правду! Ничего не выдумываю!
Ни словом не обмолвилась о кейсе с коброй и английским контрактом внутри. Бизнесмена это не касается, пусть даже его и зовут Андреем. Значит, господину Ремартову незачем знать о посылке, переданной умирающим депутатом.
– Давай-ка, Юля, встретимся завтра, – повелительным тоном сказал бизнесмен на прощание.
– Зачем?
– Еще раз поговорим обо всем этом.
– Но у меня завтра…
Мне вовсе не хотелось опять встречаться тет-а-тет и пересказывать историю! Я надеялась, Ремартов займется выяснением обстоятельств, а затем просто сообщит по телефону о результатах расследования.
– Юля, дело серьезное.
– Нет, ну конечно, серьезное, – промямлила я.
– Координаты оставь, – приказал Ремартов.
Как быстро он подчинил меня своей воле. Командует. И почему он перешел на «ты»? Разве я соглашалась? Чувствую себя куском пластилина, разминаемого твердыми пальцами.
– Встречаемся завтра в одиннадцать.
– Давайте, – без энтузиазма согласилась я.
– Куда за тобой заехать?
– Сюда.
А до завтрашнего дня, вероятно, Ремартов будет наводить обо мне справки. Не состою ли я на учете в психдиспансере и не страдаю ли галлюцинациями.
Тогда мой прочувствованный монолог о безвременной кончине депутата Ремартов легко посчитал бы бредом сумасшедшей… Должна его огорчить – я не чокнутая. И мой рассказ о Воскресенском – чистая правда…
У здания редакции бизнесмен проявил чудеса предупредительности. Я даже не ожидала, учитывая его высокомерную манеру общения. Он вышел из автомобиля и, открыв дверцу, помог даме спуститься с высокой подножки. И именно в этот лестный для моего тщеславия момент – шикарный автомобиль, интересный мужчина – из здания вышли коллеги. Друзья имели возможность наблюдать за сценой вынимания Юли из джипа. Этот эпизод сразу же стал предметом бурного обсуждения.
– Ах, Бронникова, ты в своем репертуаре! Здравствуй, дорогая, – улыбнулась Наталья, редактор отдела красоты. – Всегда катаешься с крутыми мужиками.
– И на крутых машинах, – добавил Петя, редактор автомобильного отдела. – Привет, Юль!
– Кто он? Наш клиент? Публиковал у нас рекламу? – поинтересовалась Елизавета Витальевна, главный
