– Конечно! Роман с Романом так на меня повлиял. Ты подожди лопать бекон, мы сейчас с тобой отлично пообедаем.
– Ты же решила не ехать в ресторан?
– Посмотрите на нее! Эта девица обедает только в ресторанах! А банальный салатик оливье и киевская котлета размером с ляжку мамонта тебя не устроят?
– А… Просто я привыкла, что ты таскаешь меня за собой по ресторанам, как чемодан.
– Да, верно. Но моя кухарочка сегодня расстаралась, – мечтательно произнесла Нонна.
– Наверное, у тебя роман не с Романом, а с кухаркой. Отсюда и пять лишних килограммов.
– Еще есть яблочный пирог с грецкими орехами, – булькнула Нонна. Ее слюни уже капали на руль «Лендкрузера».
– Уволь кухарку, – посоветовала я. – Это станет лучшей диетой.
– Как ты жестока!
…Вновь после перерыва очутившись в Нонниной квартире (кроме загородной резиденции ей принадлежали шикарные апартаменты в центре города), я с удовольствием осмотрелась. Убежище подруги выглядело роскошно. Я вспомнила покои Эльмиры Кумраевой, и меня одолел приступ тщеславия.
А Нонночка, надрываясь, несла вешалки с одеждой – готовила дефиле.
– Надюша, грей нам обед! – зычно, с добрыми ленинскими интонациями, крикнула она в сторону кухни, заметив в моей руке коржик. – Да брось ты его! И не вздумай здесь курить! – грозно рявкнула бизнес-леди. – Знаю я тебя.
Похоже, Милан подвергся ошеломительной атаке. Все, что было не прибито гвоздями, Нонна из города вывезла. И ей хватило двух дней!
– В аэропорту мне вернули солидную сумму в качестве tax-free. Но не успела я порадоваться, как тут же сбарабанили в пять раз больше за перевес. А потом я летела домой в полупустом самолете. Где справедливость?! Ну, как тебе это?
Нонна приняла эффектную позу. На ней красовалось нечто блестящее, перетянутое золотыми аксельбантами, – в общем, концертный костюм певицы Жасмин. Но у Жасмин хватает ума надевать такое только на сцену. А насчет Нонны я не была уверена. Глаза у нее горели счастьем и восторгом.
– Обалдеть, правда? Щас еще один покажу.
Демонстрация итальянского ужаса прервалась с появлением Надюши. Она пригласила нас в столовую.
– Ладно, потом продолжим. А тебе, Юль, я привезла пуловер.
Нонна метнула мне на колени фирменный пакет. Сердце замерло. Надеюсь, мой свитер не будет сиять всеми цветами радуги и радовать глаз бахромой и стразами?
– О, Нонна… – восхищенно прошептала я. – Какая прелесть!
– Угу.
– Кашемир! – ахнула я.
– Как ты понимаешь, пришлось наступить себе на горло, чтобы приобрести такую скучную вещь.
– Не сомневаюсь!
Конечно, пуловер разительно отличался от вещей, выбранных Нонной для себя. Он был однотонным, без каких-либо изысков.
– Знала, тебе понравится. Надевай!
– Лаура Бьяджотти, – прочитала я этикетку. – Ух ты!
– Мне сказали, она – эта Лаура, по-нашему, значит Лариса – королева кашемира. Понимаешь? Королева кашемира!
– Впечатляет, – согласилась я и пригладила челку, взлохмаченную воротом свитера.
– Так, сидит прекрасно! И тебе к глазам очень идет.
– Ты знаешь, я в экстазе. Нонна, а как насчет денег?
– Молчи. Это подарок!
– О, Нонна… Царский подарок!
– А я и есть царица, – хохотнула Нонна. – Владычица «Колибрей».
– Спасибо!
– На здоровье.
Догадываюсь, сколько стоит такой подарок. По крайней мере, десять моих гонораров. И тем не менее божественный свитер принадлежит мне!
– Нонночка, а у меня, кроме Ириши, есть на примете еще один человек с тонким вкусом. Он способен помочь тебе с гардеробом.
– Да? Но я и сама отлично справилась. Разве ты так не считаешь? – Нонна горделиво оглядела сноп одежды, вываленный из шкафа на кровать.
– Э-э… Конечно! Но всю эту безумную красоту надо как-то комбинировать, сочетать.
– Хм-м… Ты права.
– Я дам твой телефон одному дизайнеру. Его зовут Глеб. Классный парень!
– По рукам! – воскликнула Нонна.
Ушла от Нонны, сыграв в футбол киевской котлетой: бизнес-леди упорно пододвигала ко мне тарелку, требуя «иметь совесть и не гробить самооценку Надюши» (бедная женщина наверняка стояла за дверью со шмайсером в руках, готовая прошить себя очередью, если я откажусь съесть котлету!). А я, коварная, удовлетворилась тремя ложками салата и наотрез отказывалась увеличить калорийность рациона.
Выбравшись из хлебосольного дома, позвонила Глебу Чашвили.
– Юля, ну, как дела? – обрадовался он звонку.
– Отлично!
– Ты встретилась с Ксенией Савич?
– Да. И выяснила – если кто-то мечтал избавиться от Кумраева, это была именно Ксения. Хотя из недоброжелателей Аслана можно формировать батальон.
– Ты права. И что? На стройке я видел Ксению?
– Кого же еще?! Конечно! Эльмира была в Турции, я – в другом месте. Остается Ксения.
– А следователь? Он прорабатывал эту версию?
– Боже упаси! Подозреваю, Нелюбина тошнит от любых версий, где не задействована моя персона.
– Как он несправедлив!
– И не говори. Но Ксенией Савич сразу же заинтересовался. Сейчас он встретится с ней и выведет на чистую воду.
– Ты думаешь, она станет с ним откровенничать?
– Не станет. Но я на всякий случай записала ее рассказ на диктофон. Никуда она не денется. Признается как миленькая!
– В чем? В том, что пинком отправила Кумраева в котлован?
– Хотя бы в том, что последняя разговаривала с ним. Для меня это уже не важно! Главное – пусть подтвердит свое присутствие на стройке. Тогда меня автоматически вычеркнут из списка подозреваемых. А тренч от Блюберри висит у Ксении в шкафу – она сама мне сказала.
– Подожди, но есть еще четвертый тренчкот!
– Ну и пусть.
– Сюзанна произвела у себя в «Шифоньере» целое служебное расследование!
– Да, упорная у тебя сестра.
– Она вот-вот найдет последнюю, четвертую покупательницу.
– Глеб, ты что? Нас и так уже трое! Три девицы в сиреневых тренчах, обозленные на Аслана.
