чистая правда, то пусть Кунгуров и позаботится о партнере. Думаю, он рьяно возьмется за дело.
Глава 24
Испания, Швейцария, Франция…
Стюардессы реже наведываются в аэропорт, чем это делала я в последнее время!
Сначала вместе с Ярославом Кунгуровым мы провожали в Испанию все таировское семейство – папу, маму, Анечку и Дениса Трофимовича.
– Аня, слезь с дедушки, – строго сказала Ирина. – Ему нельзя поднимать более трех килограммов. Денис Трофимович, ну почему вы ей потакаете?
– Лучше залезай на меня, мартышка, – предложил Лев, протягивая к Анечке руки. – Мне можно и три, и тридцать, и триста тридцать.
Глава семейства уже ничем не напоминал то бесчувственное бревно, которое мы с Иришей вывезли на заднем сиденье «рено» из глухой деревушки.
– Наверное, вам повезло со специалистом. Ну, если такое выражение уместно в данной ситуации, – хмыкнул врач в больнице, изучив анализы Таирова. – Чувствуется рука крепкого профессионала. Концентрация нейролептика в плазме крови разных людей может существенно различаться при одной и той же дозе. И при этом нет прямой зависимости между концентрацией и терапевтическим эффектом. То есть очень важно не промахнуться с дозой, учитывая особенности пациента. А если препараты комбинируются, задача усложняется.
– Вы не могли бы помедленнее, я не успеваю конспектировать, – попросила я.
– Я вообще ничего не понимаю, – вздохнула Ирина.
– Вашего мужа три недели глушили психотропным препаратом. Он мог лишиться почек. Или впасть в кому. Или заработать токсический гепатит. Или поражение сетчатки. Но ничего этого не произошло. Через неделю будет прыгать, как лось. Я и говорю, потому что он попал в руки крепкого профессионала, а не дилетанта. Все могло бы кончиться гораздо печальнее…
«Крепкого профессионала» Руслана Тронова, очевидно, ждала тюрьма. Как и Николая Кривицкого, экс- друга… Заявление в милицию и компромат в ОБЭП помогал пристраивать Ярослав Кунгуров. Узнав новость, он тут же приехал к нам. И сначала страшно удивился моему знакомству с семьей Таировых.
– Юля, но ты ни разу не обмолвилась об этом!
Компромат требовалось трудоустроить молниеносно, но аккуратно, не напоровшись в правоохранительных органах на друзей или знакомых Котельникова. Иначе система заработала бы против нас самих…
– Думаю, Коля наврал. Вряд ли Котельников пригрозил лишить его жизни, если он не утихомирит Льва и не заберет у него «секретные материалы», – предположила я. – Котельников скорее действовал не кнутом, а пряником. И пообещал Николаю солидную мзду. Этот иуда продался за тридцать сребреников! А иначе как бы Николай оплачивал услуги врача?
Мы расспросили Льва о зеленой папке. Почему Николай прямо-таки влюбился в нее? Почему решил, что компромат на Котельникова хранится именно там?
– Она лежала на столе, когда мы с Колей разговаривали в кабинете. Я сказал Николаю: «Ну ничего! Пусть дом отца мне отбить не удалось, но и Котельникову не поздоровится. Он получил взятку в миллион евро – я располагаю неопровержимыми доказательствами. Теперь Котельников у меня в кармане!» И я похлопал рукой по зеленой папке, мол, все документы собраны, оформлены, подшиты, и никуда эта бородатая крыса от меня не денется… А Николай воспринял мой жест буквально. И тут же начал действовать…
– А каким образом тебя отсоединили от блока питания? – поинтересовалась я.
– Чего, Юль?
– Ну, вырубили!
– А… Я обедал в ресторане с партнером, Робертом Отсом, когда позвонил Коля и предложил встретиться. Он попросил съездить за город с одним его знакомым и заценить недвижимость – нехилое поместье с лесом, речкой и тремя гектарами земли. Я говорю: ну, подъезжайте к «Кварталу». Но Коля, естественно, не хотел светиться у агентства и забил стрелку у Стелы Памяти. Тогда я бросил джип у ресторана и отправился пешком к Стеле Памяти – это минут десять пешком, если на пуантах. А так – не более двух минут. Подъехал Коля, из машины вышел его знакомый – Руслан. Поздоровались, перекинулись парой слов.
– Именно в этот момент вас и засекла глазастая Татьяна Артуровна.
– Ну надо же…
– Обязательно повысь ей зарплату, – вставила Ирина. – Как я ей благодарна!
– Ты подари ей платочек от Hermes. А лучше – два, – посоветовала я подруге. – Она будет в экстазе. Да, молодец Артуровна. Если бы не она, Лев так бы и лежал сейчас в том домике. В коме, с токсическим гепатитом и отслоением сетчатки!
Лев посмотрел на меня с опаской.
– В общем… Коля подъехал… Я сел справа, Руслан – сзади. По дороге общались, травили анекдоты. Помню – поворот к коттеджному поселку Озерный. Я там выгодно купил и продал участков двадцать. А потом уже ничего не помню…
У стойки регистрации в прохладном здании аэропорта началось массовое братание. Сдерживая слезы – они улетали на целых два месяца! – я обцеловала Анечку, потом страстно обняла Ирину и сдержанно – мужчин. Лев и Кунгуров по-медвежьи облапили друг друга.
– Ну, давай, друг, восстанавливайся, – сказал Ярослав Алексеевич. – А я тут пока останусь на хозяйстве. Ты видел, недавно в «Удачных покупках» опубликовали шикарную статью о «Супер-Сити»? Так вот, я думаю, может, оставим мое название? Ладно-ладно, потом обсудим. Ты, главное, поправляйся…
Троица покалеченных плюс один вертлявый ребенок скрылись из вида. Да, им просто необходим сейчас отдых на испанском побережье. У Ирины – нервы, у Льва – печень, у Дениса Трофимовича – сердце…
Ярослав Алексеевич распахнул передо мной дверцу автомобиля.
– Ну что ты так расстроилась, котенок?
Я грустно ему улыбнулась. Мне было нелегко с Кунгуровым. Я так долго убеждала себя, что он враг. И выстраивала оборону. А теперь постоянно напоминаю себе, что он друг. И должна разрушить возведенную стену…
Затем мы с Никитой отправляли в швейцарский санаторий Лану Александровну и ее близкую подругу Кристину Дмитриевну. Путевка стоила как «порше». Надеюсь, Никита не оплатил и вторую – для подруги?
Обе девочки были в роскошных шифоновых нарядах и летних шляпах. Насколько я знаю, в поисках этих шляп они провели в магазинах столько же времени, сколько проводит в лаборатории физик, нацелившийся на Нобелевскую премию.
– Ах, Юля, ты выглядишь прекрасно! – заворковала Ланочка, заботливо поправляя мне прядь волос. – Кристиночка, посмотри, какая у Никиты очаровательная подруга!
– Прелестная, – подтвердила Кристина.
Я смутилась. Никита обнял меня за шею, прижал к себе и с улыбкой посмотрел на мать.
– А как наша Юля талантлива! – продолжала распинаться Ланочка, вгоняя меня в краску. – Она работает в журнале, пишет статьи. Я даже прочитала одну… О чем же? Нет, не припомню… Ах, склероз, склероз! Юленька, – добавила свекровь громким шепотом, – а этот прыщик надо было замаскировать.
– Что? – обалдела я.
– Где? – тут же встрепенулся Никита. – Я никаких прыщей на Юльке не замечал!
