привыкла быть тем, что он из нее вылепил…
Дежурные сдавленные стоны в финальной сцене, трехминутное молчание постфактум. Вечная необходимость изображать расслабленную истому и восхищение: «Вау, это было нечто!» А поглощаемые Боровиковым литры зеленого чая с жасмином? Его заклинило на этом напитке, когда, озабоченный здоровьем, он бросил курить. Сладковатый запах жасмина доводил ее до тошноты!
Матвей налетел тайфуном. Алиса не была готова к подобному сокрушительному натиску. Он заставил ее дрожать, как в ознобе, визжать, уткнувшись в подушку, рыдать и кусаться. Он ее бил, швырял на пол, привязывал к кровати. Алиса не представляла себе таких острых ощущений, она о них только мечтала. Это был сюрприз, преподнесенный ее собственным далеко не юным телом. Сколько лет потрачено впустую! Каких неземных удовольствий она лишилась! Как бездарны, оказывается, были все ее сексуальные партнеры!
И теперь, глядя в окно, Алиса с грустью думала о том, что, избежав одной зависимости – от Боровикова, – она попала в другую. Теперь она зависела от Матвея, была пристегнута к нему коротким поводком и строгим ошейником. В его отсутствие она испытывала подобие наркотической ломки, каждая минута воспринималась как пытка. «Не могу без него», – шептала Алиса, прижимаясь горячим лбом к холодному стеклу.
В Швейцарии ждали миллионы. В сумочке лежал ее загранпаспорт с дееспособными визами. Авиабилет купить не проблема. Но и речи не шло о том, чтобы рвануть за границу одной. Все теряло смысл без Матвея. Без его ямочек, улыбки, умения доводить до экстаза.
Нет, она будет ждать. Будет ждать, пока он не сделает проклятые документы, чтобы вывезти за границу ребенка. Если план Матвея дал ей шанс сбежать от Боровикова, то Алиса для Матвея – единственный шанс обрести сына. Как иначе он сможет избавить ребенка от влияния этой распутной девицы?
Матвей посвятил подругу в семейную трагедию. Алиса почти рыдала, слушая его рассказ… Очаровательная победительница конкурса красоты, ослепительная блондинка, взятая Матвеем в жены, со временем превратилась в стопроцентную стерву. Во-первых, во время длительной командировки мужа она беззастенчиво забеременела. Матвей простил. Во-вторых, родив ребенка, Виктория записала его на имя генетического отца, какого-то никому не известного Кирилла Коробкина. Влюбленный, растоптанный, Матвей снес и это оскорбление. Наградой ему стал малыш. Чужой ребенок, принятый на пороге роддома из рук жены, превратился для Матвея в драгоценное сокровище. Он стал его любимым и единственным сыном, хотя носил фамилию и отчество другого мужчины.
Со временем любовь к Виктории истерлась, поблекла и окончательно умерла. Но любовь к сыну разгоралась все сильнее. Жена чутко уловила изменения. Труженик супруг ее интересовал только как источник денег. Ребенок являлся рычагом управления мужем. Вечеринки, дискотеки, ночные клубы, беспорядочные связи – из этого состояла жизнь Виктории. Однажды она исчезла из города, прихватив Данилу, а также золото, бриллиантовые украшения и целую кучу баксов.
Начался новый, мрачный период в жизни семьи. Викторию тянуло в путешествия. Очевидно, местный материал был полностью отработан, хотелось новизны. Матвей несколько раз находил беспутную жену в других городах, вытаскивал из-под мужиков, увозил домой, отмывал, лечил от венерических болезней. Иногда она возвращалась сама – кончались деньги.
Попытка лишить бывшую жену родительских прав и отсудить себе сына бесславно провалилась. Мало того что официально Матвей не имел к Даниле Коробкину никакого отношения, так еще на суде Виктория приняла облик обиженного белокурого ангела. Было бессердечно сомневаться в ее материнской любви и отбирать у нее сына. Ребенок гарантировал Виктории твердое пожизненное содержание. Она ни за что не отдала бы его Матвею. Мальчишке суждено было скитаться по стране вслед за развратной матерью. И Матвей стал искать способы спасти ребенка. Он решил тайно увезти его за границу, устроить в элитную закрытую школу – в Англии или Швейцарии – и забыть о Виктории, как о страшном сне. Единственным человеком, способным помочь Матвею, была она, Алиса. И что же? Неужели она уедет в Швейцарию одна?
Нет, конечно нет! Она дождется, пока Матвей сделает загранпаспорт на имя Виктории с вклеенной в документ фотографией Данилы. И они уедут все вместе…
Но как страшно ждать! Каждая минута, проведенная в бездействии в гостинице «Корона», чревата фатальными последствиями. Что предпримет Боровиков, когда обнаружит подмену? Вдруг он моментально распознает фальшивку? Вдруг ни на секунду не усомнится, что перед ним не Алиса, а незнакомая девица?.. Нет, нет, нет! Матвей сказал, они с Викторией похожи как две капли воды. Пока Боровиков будет разбираться, в чем дело, они успеют уехать.
А если он даже не станет разбираться? Страшно представить! Он обладает достаточным запасом ярости и громадными полномочиями, чтобы заживо забетонировать подсунутую ему Викторию на какой-нибудь стройке. Сделать начинкой для чужой могилы. Вмонтировать в стену здания.
Для Алисы подобный финал означал счастливое избавление. Разделавшись с двойником, Боровиков посчитал бы себя отмщенным, и Алиса могла бы спокойно и безбедно жить с Матвеем в Европе, или Америке, или Австралии.
Представив гнев Боровикова, Алиса сжалась от страха. И тут же горько улыбнулась, поймав себя на этом инстинктивном движении. Она привыкла к страху. Она постоянно испытывала это чувство.
Да, пока она была послушной девочкой, Боровиков был безопасен. Но еще оставалось обманутое государство! Его дамоклов меч постоянно висел над головой Алисы… Она представляла себе ледяные стены казематов, холод наручников на запястьях, издевательства в камере. Богатая фантазия рисовала образы. Вонючая камера с убийцами, наркоманками и воровками. Дряблые старухи-пьяницы, пахнущие кислым тестом и «Примой», развратные тупые малолетки!
Нет, ей нельзя в тюрьму! Она слишком нежна и утонченна, она не вынесет тюремных условий. Она привыкла к комфорту, к заботе косметолога, парикмахера, фитнес-тренера, к дорогим диетическим продуктам, к шелковым простыням «Линвуж».
В том, что расплата неминуема, Алиса не сомневалась. Оставалось только гадать, кто ударит первым. Удастся ли Боровикову сбежать за границу раньше, чем его арестуют? Но с другой стороны… Умные люди, красиво называемые сейчас олигархами, качают из отечества куда более крупные суммы, нежели Боровиков, скромненько присосавшийся к областному бюджету. Возможно, он так и будет до скончания века питаться бюджетными соками, и совершенно безнаказанно!
Зачем он сделал ее сообщницей? Зачем она так глубоко увязла в его делах? Она могла остаться просто любовницей – не более! Но Боровиков сделал ее директором благотворительного фонда, открыл на ее имя три кофейни.
Фонд «Мать и дитя» использовался Боровиковым в качестве удобного терминала получения взяток. Например, к вице-губернатору обращалось крупное промышленное предприятие с просьбой о предоставлении кредита. Боровиков щедро помогал родной промышленности, используя государственные средства, а благодарное руководство предприятия совершало акт милосердия – перечисляло энную сумму в помощь бедным малюткам. То есть отправляло деньги в фонд «Мать и дитя». Затем Боровиков, используя различные схемы, списывал кредит. Надо отметить, что деньги малюткам перечисляли охотно и часто. Кто ж пойдет против воли вице-губернатора? Со счетов фонда по отработанному трафику деньги плавно перетекали на заграничные счета Боровикова. Нет, и детям кое-что перепадало – ровно столько, чтобы привлечь внимание прессы. Местные журналисты не раз со слезами в голосе пронзительно описывали благодеяния фонда.
Кофейни тоже нужны были Боровикову вовсе не для того, чтобы радовать горожан гастрономическими изысками. Сами по себе они не приносили дохода, наоборот, были убыточны. Затраты на содержание помещения, персонала, покупку сырья, на отчисления санэпидстанции, пожарным, налоговикам были столь внушительны, что делали предприятие совершенно невыгодным. Но кофейни были необходимы для отмывания денег, не втиснувшихся в отчетную документацию благотворительного фонда.
Геннадий Климович относился к типу людей, способных добывать деньги из пыли под ногами. В его случае под ногами находился бюджет богатой промышленной области, поэтому и пыль была практически золотой, с вкраплениями алмазов и сапфиров. Грех не воспользоваться! Но когда-нибудь махинации Боровикова будут разоблачены. Алиса мечтала исчезнуть из города и страны за несколько дней до трагической даты.
