И парень подвернулся колоритный. Доснимем пару эпизодов.
Сценарист Олег оглядел Валдаева. И его воображение понеслось, как жеребец по утреннему лугу.
— Так-так-так… Та-а-ак… Наша неутомимая майорша Вероника поедет к заводу не на своем авто, а поймает частника. Значит, вот этого красавца. По дороге между ней и водителем возникнет симпатия. И парень увяжется следом за Вероникой. Так, можно поднапрячься и ввести эротическую сцену…
— Эротическую сцену? — задумался Назаров. — У нас их и так уже восемь! А моральный облик сотрудника правоохранительных органов?
— Нет, ты представь… Секс среди токарных станков! Я вижу это! В пыльных лучах солнца, проникающих сквозь отверстия под потолком… Нагромождения железа, трубы, ржавчина… И на фоне — два молодых, спонтанных любовника… Крупно — грудь Вероники в налете металлической стружки. Ну, потом появляются бандиты. Перестрелка. Беготня, прятки. Затем сцена с лестницей. И в заключение парня как-нибудь прикончим. Пусть он погибнет, спасая Веронику. Она только что спасла его на оторвавшейся лестнице, а он прикроет ее от пули…
Изобретательный сценарист и режиссер увлеченно занялись обсуждением деталей, нимало не заботясь о том, что их «колоритный красавчик», наплевав а карьеру кинозвезды и возможность позаниматься перед камерой сексом с Вероникой, смылся со съемочной площадки. Он увлек за собой Маргариту и предложил отметить в кафе их чудесное спасение, а заодно и обсудить убийство Кармелина.
— Мне надо принять душ, — сказала девушка Валаеву, который, уняв дрожь в коленях, теперь пытался справиться с убийственным тремором рук. — Не знаю, сколько это займет времени.
— Я подожду, — покорно согласился Саша. Он сам с великим удовольствием нырнул бы сейчас под струю прохладной воды. — А нельзя мне с тобой, Маргарита?
— Сыта вашим обществом по горло, товарищ капитан.
Маргарита исчезла в передвижной костюмерной, : снабженной биотуалетом и душевой кабиной. Через какое-то время она появилась свежая и чистая, в отличие от вспотевшего Валдаева. Мокрые темные юлосы были собраны в тугой узел и блестели на солнце. Отсутствие косметики делало гладкое лицо совсем юным, хотя возраст Маргариты — двадцать пять лет — был известен Александру. Девушка сменила обтягивающий черный комбинезон с длинной застежкой-«молнией» на короткие бриджи и майку-топ. Теперь, когда ее руки оказались голыми, стало видно, что на локтевом сгибе расплылось багрово-фиолетовое пятно. Капитан посмотрел на синяк с трепетным ужасом. Он понимал, что Маргарита удержала его там, наверху, ценой колоссального напряжения. И ей это удалось не благодаря огромной физической силе, наличие которой было трудно предположить в девушке весом в пятьдесят килограммов, а исключительно благодаря нечеловеческому усилию воли.
Валдаев не отрывал от Маргариты взгляда восхищенного, нежного и преданного.
Глава 11
Прямо в трехстах метрах от съемочной площадки, за кирпичным забором завода, притаилось маленькое кафе. В городе свирепствовала санэпидстанция, и постоянные проверки выдрессировали владельцев кафе и ресторанчиков — заведения сияли чистотой и практически соответствовали европейскому уровню. Вдыхая аромат кофе и разглядывая витрину с тортами, можно было подумать, что попал в крошечную пражскую кофейню.
Саша взял себе пива, Маргарита — банку «Спрайта». Если бы не служба, Александр с удовольствием приложился бы сейчас к чему-нибудь покрепче, у него до сих пор дрожали руки. Продавщица забегаловки посмотрела на клиента с легким удивлением: когда-то белоснежная рубашка явно побывала под копытами стада бизонов, на черных брюках, отлично отутюженных (тоже когда-то), виднелись пыльные пятна. Александр перехватил взгляд женщины и, поправив порванный галстук, игриво подмигнул ей.
А вот о Маргарите нельзя было сказать, что она только что пережила нервное потрясение. Только страшный синяк на руке напоминал о приключении. Состояние, в котором находилась девушка, называлось не «легкий шок», а «эйфория». Ее зеленые глаза блестели, щеки пылали румянцем. Валдаев вспомнил слова секс-бомбы Вероники: Маргарита из той породы людей, которые прыгают в пропасть вниз головой и получают от этого кайф. Кажется, подобный кайф и кружил сейчас голову Маргарите.
— Как долго еще будут продолжаться съемки?
— К сожалению, не долго. А что?
— Надеюсь, ты выживешь. В цивилизованной стране давно бы прикрыли подобную лавочку. Я имею в виду наплевательское отношение продюсера к соблюдению техники безопасности.
— Тебе просто не надо было лезть наверх. Сам виноват, — пренебрежительным тоном ответила Маргарита.
— Хотел с тобой поговорить.
— Подождал бы внизу. Теперь эпизод придется переснимать.
— Не думаю, что тебя это огорчает.
— Напротив, радует. Мне нравится участвовать в съемках.
Маргарита смотрела на Александра почти враждебно. Нельзя было и подумать, что какое-то время назад она похолодела от ужаса, представив, что сейчас он добровольно отпустит ее руку и полетит вниз.
— Ты рискуешь жизнью. Совершенно неоправданно.
— Тебе-то какое дело?
Со стороны казалось, что препираются два давно знакомых человека, возможно муж и жена. Проверенное обаяние симпатяшки Валдаева почему-то не действовало на Маргариту. Она отвечала на его вопросы резким тоном. Недовольство девушки не было понятно Саше, он привык к более внимательному и лояльному отношению со стороны женского пола. Вроде бы он ничем не заслужил презрения Маргариты, в экстремальной ситуации вел себя вполне достойно, не вопил, не дергался… Если и мелькнул в его глазах страх, то вполне объяснимый и естественный.
— Возьмем кофе? — предложил капитан. Воздух в зале был охлажден зверем кондиционером до арктической температуры. Посетители, собравшиеся выпить ледяной кока-колы, через некоторое время начинали думать о чем-нибудь горячем.
Маргарита равнодушно пожала голым плечиком:
— Давай. Вообще-то у меня сегодня еще есть дела.
— Снимай свидетельские показания — так это называется у вас? — и я пойду, — холодно добавила она.
— Сейчас сниму.
«Я вызываю у нее отвращение», — подумал Саша, заказывая кофе и два слоеных пирожка. Вернувшись к столику, он приступил к делу:
— Четырнадцатого августа, в субботу, вы с Настасьей Кармелиной отправились в областную администрацию на семинар-практикум.
— Да.
— Ушли из дома в два часа дня, вернулись — около шести.
— Похоже на то.
— Такой длинный был семинар?
— Почему? Часа три. Плюс дорога в один конец минут двадцатьтридцать.
— Ясно. Я проверял. Вы с Настасьей действительно провели в обладминистрации битых три часа.
— Если проверял, зачем спрашиваешь?
— Работа такая. Поедем дальше. Ты телохранитель, угу? В этом есть смысл? Настасье что-то угрожает?
— Последние месяцы меня практически низвели до уровня секретарши, — вздохнула Маргарита. — К моему дикому сожалению, Настасье ничто и никто не угрожает.
— Но ведь тебя наняли?
— Да, в марте. Настасья уволила продавщицу из своего магазина — некую Софью Аничук. Та стала названивать ей, присылать письма с угрозами. Я считаю, угрозы не были подкреплены желанием действительно причинить вред Настасье. Пустое сотрясение воздуха. Но Настя была сильно напугана. Первый месяц вообще не отпускала меня от себя.
— Угрозы прекратились?
