– То, что ты прячешь за спиной.
Тени... Тени, что возникают при тусклом свете, выдали ее тайну. Держа теперь руку перед грудью, она не бросила доску.
– Не подходи ближе, – предупредила она рыцаря.
Расставив ноги, мужчина скрестил руки на груди.
– Хочешь знать, почему я сделал это?
Гнев, поднявшийся в душе и душивший ее, чуть не заставил дочь Катарины взорваться, но она подавила его.
– Да.
Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Креннан решился.
– Ты правильно догадалась. Я любил Катарину. А когда она выбрала Джеймса Байярда вместо меня...
– Но ведь вы же двоюродные брат и сестра! – не выдержала девушка.
Кейт пожал плечами.
– Ну и что? Я все эти годы ждал, пока она вырастет, – он тяжело вздохнул– А потом Байярд забрал ее прямо у меня из-под носа. Ты знаешь, что Катарина даже не любила его?
– Но и тебя она не любила. Ноздри его носа начали раздуваться.
– Если бы только Катарина дала мне шанс, я бы уж постарался, чтобы возникло обоюдное чувство.
Александра стиснула зубы, чтобы не сказать резкость. Спорить с ним – бесполезное занятие и ничего, кроме вреда, оно не принесет. А как бы ей хотелось бросить ему в глаза слова о великой любви матери к Джаббару.
– Когда Катарина вышла замуж за Джеймса, – продолжал Кейт, часть меня практически умерла. Я поклялся себе, что не сломаюсь, полюблю другую. И я думал, что мне это удалось, но затем Катарина пригласила меня в Корберри.
Мужчина надолго замолчал, и Александре пришлось вывести его из состояния задумчивости.
– Почему?
Вздрогнув, Кейт очнулся.
– Почему? – он покачал головой.– Мое сердце забилось в надежде, я мчался в Корберри, полагая, что она признается мне в совершенной ошибке. Она ошиблась, выйдя замуж за Джеймса, и любит только меня – вот каких я ждал слов.
– Но причина приглашения была не в этом? Креннан с горечью взглянул на девушку.
– Нет. Она думала, что я дразню ее, когда я становился перед ней на колени и целовал ей руки Катарина посмеялась надо мной, сказав, что я должен быть серьезнее, если хочу помочь ей купить подарок для Джеймса. И именно потому она пригласила меня в замок.
Чувствуя, как в нем начинает бушевать ярость, Александра отпрянула от Кейта.
– Она так равнодушно относилась к моим чувствам, всегда обращалась со мной как с братом, когда я должен был быть ее мужем. – Кейт прижал пальцы ко лбу, как будто страдал от приступа жесточайшей боли. – Когда я сидел в саду и слушал ее щебетание о том, какой подарок лучше, – меч или новое седло, мне пришла в голову мысль, что если она не может быть моей, значит, и Джеймсу она не достанется.
– И ты продал ее в рабство, – заключила Александра, даже не пытаясь скрыть отвращение и презрение в голосе.
– Катарина не должна была быть счастливой! – взорвался Креннан. Никакого сожаления вот все, что мне было нужно.
Беспокоясь, что он слишком близко к ней подошел, девушка выше подняла свое оружие.
– Ты же был ее другом. Как ты мог предать ее?
– Она предала меня первая, – возразил мужчина, и в его голосе слышались гневные нотки.
– Но ей и в голову не могло прийти, что ты что-то чувствуешь к ней. Мама ничего не рассказывала мне. Ты говорил ей о своей любви.
Креннан заморгал.
– Чтобы быть высмеянным? Но Катарина сама должна была догадаться. Яснее трудно было себя вести.
– Да, слова подобрать трудно.
Кейт резко повернулся и направился к столу, на котором едва тлела лампа. Положив на нее руки, он наклонился к ней и задумался.
Открытая дверь соблазнительно зияла, манила Александру, но она еще не могла уйти. Надо было узнать все до конца.
– Как ты сделал это? Как ты выманил маму из замка и продал в рабство?
– Она никогда не говорила тебе об этом? Девушка покачала головой.
– К счастью, Джеймс гостил у кого-то из своих вассалов, когда я прибыл в Корберри. Если бы он был дома, мне никогда не удалось бы осуществить задуманное. Понимая, что я не смогу увезти женщину, оставаясь незамеченным, я послал ей записку, якобы от Джеймса. В ней говорилось о поздней встрече на
