жаждущего крови маньяка, способного убить не раздумывая, подчиняясь не логике, а лишь жестоким позывам помраченного разума — именно таким экипаж боится его больше всего. Горн не сомневался, что капитан готов при малейшем возражении броситься на него, даже если это будет означать неизбежное крушение всех его планов или верную гибель корабля. Горн не слишком боялся, один раз он уже вышел победителем, но в драке возможны случайности, а ему необходимо оставаться в хорошей форме — хотя бы до того момента, когда «Даная» проскочит мимо Гермеса и беспрепятственно двинется к Фомальгауту. Поэтому Горн промолчал, но и «фокусы с двигателями» прекращать не собирался, чтобы не потерять с таким трудом приобретенное влияние на команду. Пусть оно и невелико, но в нужный момент может оказаться бесценным.
Немного позже он рискнул устроить еще одну, последнюю, «поломку», чтобы всем стало ясно: двигатели в самом деле готовы развалиться, и только он, Горн, может сладить с ними.
«Тебан» вышел из гиперпространства и начал готовиться к посадке. Орбита Гермеса находилась достаточно близко к звезде, и сама планета была хорошо видна на экранах, освещенная лучами светила. А затем из утроб двигателей раздались грохот и скрежет, как будто в них перемалывались изрядной величины булыжники. В машинное отделение тотчас набилась толпа — всем хотелось узнать, насколько серьезно положение. Горн невозмутимо сидел у пульта. Наконец появился Ларсен, его зубы скрежетали, а кулаки были сжаты до белизны суставов.
— Дьявол вас всех подери! Что происходит?!
— Никаких причин для волнений, — спокойно ответил Горн. — Само утихнет. Я знаю, в чем тут дело.
В подтверждение своих слов он просидел несколько минут, ничего не делая, и действительно, грохот и треск постепенно прекратились. После этого случая экипаж корабля стал ему доверять, хоть и с опаской. Двигатели шумели, но «Тебан», наверное, был единственным кораблем во всей освоенной галактике, чей экипаж смог привыкнуть к этим тревожным звукам и уже начинал воспринимать их спокойно, как само собой разумеющееся, рядовое явление. Но если бы с Горном вдруг что-нибудь случилось, на борту «Тебана» мгновенно возникла бы паника.
«Тебан» приближался к Гермесу. На самом деле планета носила имя Гермес-2, но в этой системе не было обитаемых миров, поэтому значение имел только тот, на котором стоял маяк. Выйдя из гиперпространства, «Тебан» двинулся прямо на четкие сигналы маяка. Он заходил на посадку.
Шар планеты постепенно рос на экранах, и перемежающиеся пятна коричневой и зеленой растительности вскоре превратились в континенты и острова. Уже удавалось различить мелководные, больше похожие на болота, моря и скопления облаков, придававшие Гермесу сходство с любой окруженной атмосферой планетой, какой она видится из космоса.
В момент вхождения «Тебана» в атмосферу маяк находился в зоне рассвета, а грунта корабль коснулся в разгаре утра.
Они совершили посадку на широкой полосе голой земли, опоясывающей маяк. Сам маяк находился в стандартном коническом корпусе из флюоресцирующего пластика и был виден даже из космоса. Он работал на автономном источнике питания, что обеспечивало его энергией на годы вперед, а свойства материала корпуса защищали от любой непогоды и природных катаклизмов. Посадочная площадка была достаточно широка для посадке нескольких кораблей типа «Тебана» и покрыта металлопластиком, пропитанным гербицидом. И все же нашлось растение, которому сверхпрочное покрытие и ядовитая протрава оказались нипочем — красно-коричневая поросль, напоминающая кружева, победоносно накрыла площадку плотным слоем, толщиной почти пять сантиметров.
Конус маяка, испускающий флуоресцентное свечение, явно не годился для жилья. У него было только одно предназначение — прятать в себе радиопередатчик, который без устали рассылает в дальние дали сигналы в ренгелевском диапазоне волн. Как раз в этот миг он, наверное, уже в миллионный раз отправлял в космос свое послание:
«Маяк Гермес. Маяк Гермес. Координаты…» И далее — его местоположение в галактике. «Станция не функционирует. Персонал эвакуирован. Оставлен аварийный запас пищи и топлива. Действует только маяк».
Кроме маяка, на Гермесе были и другие постройки. Некогда тут находилась обитаемая станция. Несмотря на то, что персонал давно эвакуировали, станция, как и все подобные сооружения при космических маяках, осталась на звездных картах и до сих пор числилась в реестрах как оборудованное всем необходимым пристанище для терпящих бедствие. С покосившихся построек, некогда служивших базой Космическому Патрулю, целиком сошла краска. И хотя дома, в которых жил и работал персонал станции, обветшали и покосились, герметичный контейнер с пищевыми концентратами и водой, а также подземные резервуары с запасом твердого топлива для спасательных шлюпок остались целы и невредимы.
Горн хорошо рассмотрел из шлюзовой камеры неподвластные времени четкие указатели, установленные на краю посадочной площадки… Сзади подошел Ларсен и похлопал его по плечу. За спиной капитана толпилась команда, кое-кто держал в руках инструменты.
— Послушай, ты, — холодно проговорил Ларсен, — с кораблем сейчас все в порядке, спускайся.
Горн не думал, что Ларсен осмелится улететь без него, но все же не мог целиком исключить такую возможность. Поэтому он принял кое-какие меры предосторожности. «Тебан» теперь просто не в состоянии оторваться от грунта без его помощи.
— Это что, отпуск? — спокойно поинтересовался он.
— Считай, что так! — рявкнул Ларсен. — А ведь, правда, подходящее словечко. Мы тут маленько повеселимся.
Оставалось лишь гадать, что подразумевает капитан под словом «веселиться», но Горну не хотелось выяснять подробности. Он кивнул и спустился по трапу.
Вокруг корабля лежал совершенно непривычный ландшафт. Разумеется, многие гектары земли близ маяка подверглись стерилизации, но за пределами этой зоны растительность, выглядевшая чем-то средним между лесом и кустарником, заполняла все пространство до горизонта. Преобладали зеленый и красно- коричневый цвета, как у некоторых декоративных растений Фомальгаута.
Ни одному из капитанов кораблей, совершающих рейсы на этой трассе, даже в голову не могло прийти, что на Гермес можно сесть без крайней необходимости. Голос маяка ловили только бортовые рации, поэтому Горн, сойдя с корабля, не слышал ничего, кроме ветра и шелеста диковинной листвы на деревьях. Впрочем, деревьями эти растения называли только из-за неистребимого желания людей везде искать привычные ассоциации.
Ларсен собрал вокруг себя людей с инструментами и повел к постройкам. У Горна не было причины их сопровождать, и он присел на мягкий травяной ковер, чтобы собраться с мыслями и поискать выход из безнадежной, как ему казалось, ситуации. Его душу терзал сонм дурных предчувствий, хотя он не взялся бы объяснить, чего именно боится. В настоящий момент за свою жизнь он мог не опасаться, правда, рассчитывать, что так будет и впредь, было бы по меньшей мере наивно. Впрочем, Горн был вооружен — ни капитан, ни старпом не пытались отобрать у него парализатор. Пока от него зависит работа двигателей, никто не захочет с ним ссориться. Но что будет, когда у Ларсена и его приспешников отпадет нужда в услугах пленника?
Конечно, капитан будет соблюдать им же самим предложенный договор — до тех пор, пока не добьется своей цели. А в том, что эта цель неблаговидна, Горн уже давно перестал сомневаться. Он многое успел понять. Нет, вовсе не случайно корабль с двигателями, способными взорваться в любую секунду, улетел с Фомальгаута без помощи ловушки. В планы его капитана никоим образом не входила задержка на стационарный ремонт. Да и вообще, только отчаянные авантюристы способны доверить свою жизнь груде металлолома. В любом порту такая развалина, как «Тебан», попытайся она взлететь, неизбежно привлекла бы к себе внимание Космического Патруля, и тот под угрозой крупного штрафа обязал бы капитана произвести ремонт. А Ларсен такой роскоши себе позволить не мог.
Меньше всего Горн думал о собственной судьбе. Он был полон суровой решимости пойти на все, чтобы с головы Джинни не упал ни один волос. Если ему удастся задержать «Тебан» на планете до тех пор, пока «Даная» не окажется в безопасности, то можно будет заняться улаживанием собственных дел, среди которых не самое последнее место займет бракосочетание с Джинни на Фомальгауте. Но сначала нужно позаботиться о том, чтобы «Тебан» находился подальше от нее, и чтобы таинственный замысел Ларсена так
