Джон опустил голову. Все получилось еще хуже, чем он ожидал. Когда дверь снова открылась, он с надеждой поднял голову, но оказалось, что это был Филипп.
– Я видел, как она бежала по коридору, – сказал Филипп. – Она отвернулась, увидев меня. Мне показалось, что она плакала.
Джон кивнул головой. Он простить себе не мог, что довел Анну до слез.
– Я рассказал ей правду.
Филипп сел на свой тюфяк.
– Что заставило тебя решиться на это?
– Должно быть, я доверяю ей, потому что сегодня поцеловал ее.
У Филиппа округлились глаза.
– Ты поцеловал ее? И как это случилось?
Джон пожал плечами:
– Я не собирался. Но… я не смог устоять.
– И сейчас она побежала, чтобы рассказать все леди Элизабет.
– Я извинился, сказал ей, что дело зашло слишком далеко. Я не знаю, что она собирается сказать своей госпоже. Анна сама должна это решить.
– Теперь у леди Элизабет много чего имеется против тебя, в том числе и твоя ложь, будто бы тебя задержали и Европе дела, связанные с поместьем.
– Этого я Анне не говорил. Она не поверила, чти мой брат мог довести поместье до столь прискорбного состояния, поэтому я не стал представлять его в еще худшем свете.
Филипп тяжело вздохнул.
– Мы-то с тобой знаем правду, – продолжил Джон. – Возможно, она еще не вышла за пределы замка Рейм, но там я рассказал обо всем.
– И твои люди поверили тебе?
– Как они могли не поверить? Брат забрал у них все имущество и ренту, а я отдал все свои деньги, чтобы начать ремонт.
– Это может выглядеть как признание вины.
– Я намерен все объяснить леди Элизабет, когда мы встретимся. Я хочу, чтобы между нами ничего не стояло.
– Анна уже стоит, – сказал Филипп и покачал головой.
Джон сел на свою кровать и в упор посмотрел на друга.
– Давай пока оставим это в стороне. Скажи, что ты узнал от Огдена и Паркера.
– Никаких хороших вестей. Они целые сутки рыскали и поисках солдат Олдерли, но так и не нашли их. Теперь собираются порасспросить жителей окрестных деревень, чтобы хотя бы определить направление своих дальнейших поисков. Но ты ведь знаешь, что это может занять много времени, если стараться не возбудить подозрения.
Джон выругался, однако это не принесло ему желаемой разрядки.
– Мы мало что можем сделать, если за нами не будет стоять войско.
– А ты полагаешь, что, как только мы найдем солдат Олдерли, они доверятся нам?
– Поверь мне, я смогу их убедить поддержать нас, – мрачно сказал Джон. – Ты договорился с Огденом и Паркером о новой встрече?
– Нет, потому что они снова отправляются на поиски. Но они пообещали связаться с нами, как только у них появятся важные для нас новости.
Джон молча кивнул, и его мысли тут же невольно переключились на Анну.
– Когда на Анну напал солдат, – буркнул он, – я, пожалуй, даже обрадовался, что могу сразиться с ним. У тебя бывало когда-нибудь такое – появляется настоящий зуд, непреодолимое желание взять в руки шпагу?
– А что я, по-твоему, делал, давая тебе возможность наблюдать за солдатами?
– Ты счастливчик. А я не могу не переживать, что утрачиваю свое умение, валяясь тут с якобы сломанной ногой. – Джон обеспокоенно посмотрел на Филиппа. – А что, если это именно то приключение, которое мне необходимо? Я же никогда не думал, что женюсь. Вероятно, я почувствую себя не в своей тарелке, когда стану мужем и буду вынужден лишь руководить, а не выполнять физическую работу, от которой я всегда получал удовольствие.
– Я слышал подобные опасения от многих мужчин. Но они находили выход.
– Какой?
– Может, забраться в постель жены и будет подходящим выходом?
Филипп хмыкнул, однако Джон не оценил юмора. Что, если он, увидев леди Элизабет, не испытает к ней такого же влечения, какое он испытывает к ее горничной?
Глава 11
Элизабет провела ночь перед кухонным очагом, одевшись в платье Адалии и закутавшись в одеяло; при
