— Сбор разведданных, — объявил Хэн, вновь поднимая фрахтовик в воздух. — Допросим местных жителей и добудем у них тактическую информацию.
Он перехватил недоуменный взгляд ошарашенного Галландро и перевел:
— Заставим пару туземцев попотеть и выясним, что тут творится.
Избранные, активировав боевых роботов, решили, что будет умнее убраться всем на одном сухопутном плоту, а не рассыпаться по местности. Так что надо было всего лишь пару раз пройти у них над головами и недвусмысленно направить пушку с нижней турели. Избранные бойко побросали оружие и задрали руки вверх.
Пульт доверили Чубакке. Остальные перезарядили оружие и выскочили наружу. Хасти первая спустилась по трапу и, размахивая бластером, попыталась задушить одного из пассажиров плота. Хэн и Бадуре едва оттащили ее. Галландро, не принимая участия в общем веселье, наблюдал за происходящим с восторженным интересом.
— Это он, говорю вам! — визжала девица, извиваясь в объятиях кореллианина. — Я узнала его! Он помощник служителя в хранилище!
— Ну, пришибешь ты его, а мы останемся с носом, — увещевал ее Хэн, но девчонка не слушала. Тогда он развернулся к перепуганному Избранному. — Говори. Иначе я ее отпущу.
Избранный облизал пересохшие губы.
— Клянусь, мне нечего сказать! Нас в юности обрабатывали так, что мы просто не можем раскрыть наши тайны.
— Гипноз, — кивнул Соло. — Запрет снимается, нам достаточно лишь напугать тебя так, чтобы ты намочил штаны.
Тут вперед вышел Галландро, мягко оттолкнув кореллианина вместе с Хасти. На губах стрелка вновь леденела усмешка. Никто не заметил, когда у него в руке возник пистолет, но бледный луч выжег траву у ног пленника. Избранный побледнел.
Боллукс открыл грудную заслонку.
— Есть способ лучше, — заговорил Синий Макс. — Если перехитрить его состояние, мы сможем выяснить все, что нам нужно. Если подобрать тот же раппорт, которым пользовались Избранные при его программировании…
Галландро засомневался.
— Запрос, компьютер: ты сможешь в точности повторить раппорт?
Синий Макс зарычал:
— Если не прекратишь обращаться со мной, как будто я прибор, то и не стану!
— Приношу свои извинения, — Галландро отвесил церемонный поклон. — Каждый раз забываю. Можем мы продолжать?
Глава 16
Тысячелетний сокол» рассекал атмосферу Деллалта на такой скорости, что Хэн Соло готов был зевать со скуки. Он и зевал, демонстрируя всем недовольство. Тем не менее расстояние до городка фрахтовик проглотил не заметив.
Галландро с помощью Боллукса обшаривал закрома «Сокола», стараясь наскрести любое работающее оборудование. Хэн и вуки занимали свои привычные места. Хасти с Бадуре сидели в кабине в креслах штурмана и радиста соответственно. Скинкс, замотанный в бинты, свернулся в клубок на коленях у Хасти. Говорила, естественно, девица.
— Трудно поверить, — вещала она. — Столько лет! Как им удалось сохранять тайну в течение нескольких поколений?
— Дольше, — возразил Бадуре. — Секрет хранился веками. Хотя в данном конкретном случае это было не сложно. Я так понимаю, что в организации Избранных есть два пласта, так сказать. Эти простофили жили и умирали в горах, полировали боевых дроидов, проводили церемонии. Но были и другие, те, кто знал тайну сокровищ Ксима. Эти ждали, когда наступит пора действовать.
— Но где-то они должны были воспитывать детей, верно? — подал голос Хэн, на мгновение оторвавшись от управления кораблём.
Хасти кивнула.
— И когда Ланни попала на их горную базу и заполучила журнал, — пробормотала она (голос ее был печален), — она не могла даже предположить, что хранитель — тоже из Избранных.
Хранитель сам рассказал им об этом. Разумеется, он отослал дискету с журналом обратно в горное убежище Избранных, как только она попала к нему в руки. И придумал несуществующую запись голоса, чтобы ни Ланни, ни Хасти, никто другой не смог потребовать запретную дискету. Ему стало известно, что Й’уоч тоже ищет журнал, и через двойного агента он дал ей знать, когда приземлится «Тысячелетний сокол», отлично понимая, что огневой мощи корабля склад просто не выдержит. И поставил на то, что у Й'уоч хватит и смелости, и сил задержать фрахтовик. А может быть, просто надеялся, что все они погибнут во время общей заварушки.
Засада в его планы не входила, потому что, не найдя бортжурнала на «Соколе», Й'уоч немедленно заинтересовалась складом и хранилищами. И тогда он приказал разбудить Караульных…
— Значит, все это время он грел дюзами деньги, — Хэн пожал плечами. — Зачем?
— Старая Республика была стабильна и непобедима, — отозвался Бадуре. — Не было никакой надежды выступить против нее. У Империи сейчас куча проблем, так что Избранные взбодрились.
— Новый Ксим, новый деспот, — задумчиво проговорила Хасти. — Как им удавалось сохранять веру, учитывая обстоятельства?
— В одну вещь им придется поверить, — откликнулся Хэн, наблюдая, как стремительно катится под ними земля. — Скоро они испытают невероятных размеров потерю.
— Может, нам понадобится кораблик побольше? Повместимее? — поинтересовалась Хасти.
Хэн качнул головой.
— Сначала удостоверимся, что сокровища существуют и перенесем столько, сколько получится, на «Сокол». Потом снимем одну из пушек и пару дефлекторных генераторов. Мы с Галландро будем держать оборону, пока Чуи вместе с остальными поищут корабль побольше, скажем, размером с лихтер Й'уоч. Долго искать не придется.
— А что ты будешь делать со своей долей? — вмешался Бадуре и с интересом стал разглядывать физиономию пилота, на которой нарисовалось недоуменное смущение.
Хэн ожесточенно почесал в затылке.
— Начну беспокоиться, когда увижу перед собой стопку кредиток — настолько большую, что мне придется арендовать склад.
— Неплохо сказано, Соло! — одобрил только что вошедший в рубку Галландро; он принес все снаряжение, какое сумел найти. — Не слишком изящно, но в цель ты попал.
Он сверился с приборами.
— Через пару минут будем на месте, — сказал он. — Давненько я не ощипывал банки. — Он со вкусом потянулся, разминая суставы и мышцы. — Есть в таком деле своя пикантность, как считаешь, Соло?
Не твое дело, дружище, не твое дело… Хэн не стал отвечать. Вместо этого он уронил «Тысячелетний сокол» в крутое падение, так, будто это был легкий подвижный истребитель.
Галландро заметно побледнел, судорожно сглотнул, но тоже придержал комментарии при себе.
Веселенькое намечается представление, решил Хэн, сокрушаясь, что не может оказаться одновременно в рубке фрахтовика и в первых рядах зрителей. Нет, лучше все-таки в последних…
Представление получилось не просто «веселенькое». Это был форменный конец света в отдельно взятом районе отдельно взятого города. Деллатианцы, в это время дня обычно совершавшие променад по
