– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил он.
– Ну, – вымолвил Пака, – нам нужно снарядить команду, чтобы вернуть те бластерные винтовки, что ты спрятал.
– Я хочу пойти с ними, министр, то есть, Пака, – сказал ему Дэйр.
– Отлично, сынок. Мы будем рады видеть тебя в наших рядах пока ты будешь на Гаросе. Тебя ведь вскоре зачислят в райтальскую Академию, разве нет? – спросил он.
– Что! – Дэйр не веря закачал головой. – Я не могу теперь идти в Академию. Я не хочу быть одним из них!
Внезапно перегнувшись через стол, Десто Мейда схватил руку Дэйра, поразив его.
– Разве ты не понимаешь, Дэйр? У тебя есть возможность работать против Империи изнутри, как делает это Пака в Министерстве.
– Ты не можешь теперь отвергнуть собственное решение. Подумай, каким подозрительным это может показаться, – сказал Пака.
Дэйр стал видеть карьеру в Империи совершенно в ином свете.
– Это может занять у тебя годы. Работа под прикрытием – длительный и утомительный процесс. Но небольшие вещи, такие как припасы, отосланные другой команде…
– Небольшие неисправности в компьютере… – добавил Мейда.
– Приказы, не обработанные своевременно… – произнес кто-то еще.
– Все подорвет имперские достижения, – продолжил Пака. – Только подумай о возможностях.
– В конечном счете, ты попросишь о переводе назад на Гарос. Ты окажешься неоценим для нас! – сказал ему Гелорик.
– Подумай об этом, сынок, – произнес Пака.
Всмотревшись в каждое лицо по очереди, глаза Дэйра наконец остановились на его бабушке. Ее веки блестели от слез. Кериин Хэслип знала, каким будет его выбор. Она, возможно, проиграла своего внука Империи, но не на их условиях. На ее.
Дэйр стоял в прихожей, глядя на свое отражение в зеркале – отражение того, кто серьезно возмужал за последние несколько месяцев. Он чувствовал себя сильнее, более увереннее, чем обычно. Но уже перед самим путешествием он осознал, что он будет одинок там, окружен людьми, слепо служащими Империи. Но он решил играть по их правилам, чтобы научиться всему, чему он мог научиться. Все это будет иметь значение!
Поправляя свою серо-голубую тунику, он кивнул сам себе. Двойные двери большой комнаты открылись, и Кериин Хэслип поманила своего внука.
Дэйр глубоко вздохнул и присоединился к ней в дверном проеме, когда раздались аплодисменты. Он посмотрел на лица своих друзей и смущенно покраснел. Подоспела группа его бывших одноклассников, хлопая его по спине и пожимая руку.
В другом конце комнаты Дэйр заметил недавно назначенного имперского губернатора Вингера, оживленно беседующего с Магиром Пакой. Хотя он больше не был столь наивен насчет истинной природы Империи, Дэйр все еще восхищался дядей Торком. Вингер был призван стать голосом урегулирования, призывающим к концу имперской чистки радикалов по обе стороны гражданской войны. Дэйр понимал теперь, что Пака имел в виду под «насаждением мира».
– Удачи, сынок, – сказал Пака, твердо сжав руку Дэйра.
– Спасибо вам, министр Пака, – ответил он. Неофициально они попрощались в оперативном центре подполья лишь несколькими часами ранее.
– Дэйр, я не был бы более горд, даже если бы ты был моим собственным сыном, – сказал Вингер.
– Благодарю, губернатор, – ответил Дэйр. – Я надеюсь только, что я оправдаю всеобщие ожидания.
Он поглядел на свою бабушку и Паку.
– Оправдаешь, сынок, – сказал Вингер. – Я в этом не сомневаюсь. Ты пережил тяжелые времена здесь. – Он покачал головой. – Я все еще надеюсь, что они найдут тех радикалов, которые убили бедного Джоса Мейду…
Кериин Хэслип едва незаметно кивнула Паке.
– Я знаю, твое пребывание на Райтале будет просто прекрасным, – сказал Вингер. – Это опыт, который ты никогда не забудешь. Или будешь сожалеть. Вот, помню, когда я был в Академии на Кариде…
– Ох, Торк! Только не надо сейчас твоих старых военных историй! Нам полагается праздновать, – сказала Сали Вингер, игриво отталкивая своего мужа, чтобы обнять Дэйра.
– Ах, да. Хорошо, Дэйр, покажи им, что мы крепкой закалки.
– Непременно, губернатор. Как вы, мадам Вингер? – поприветствовал ее Дэйр.
– Дэйр, я не могу поверить, что ты покидаешь нас! Только посмотри на себя! Твои родители были бы так горды! – произнесла она, потянувшись назад, чтобы ухватить невидимую руку. – Александра, подойди и попрощайся с Дэйром, – подтолкнула она темноволосую девочку.
Блестящие голубые глаза оглядывали платье Сали.
– Привет, Алекс.
– Привет, – сказала она, протягивая ему свою руку.
– Мне придется пропустить наши еженедельные карточные игры, – сказал Дэйр.
– Ты обещал научить меня играть в сабакк, помнишь?
– Да, и ты теперь можешь побить меня за это! – он рассмеялся. – Ну же, давай еще разок полюбуемся на наш любимый вид, – проговорил Дэйр, беря маленькую руку в свою, и ведя ее наружу во внутренний дворик. Он почувствовал, как ее пальцы сжались вокруг его.
– Спорю, ты совсем вырастешь, когда я вернусь, – сказал он ей, когда вторая луна Гароса возникла на горизонте. И внезапно к горлу Дэйра подкатил комок, а сердце заныло. Он поймал себя на том, что снова думает о Джосе.
– Тебе не хватает его, так ведь? – тихо спросила Алекс.
– Да, – кивнул он. – Что? Как ты узнала, что я думаю о Джосе?
Алекс пожала плечами.
– Почему тебе надо уходить? – спросила она.
Дэйр приподнял ее на своих руках.
– Знаешь ли, я вступаю в имперскую армию.
Алекс на мгновение отпрянула. Затем она посмотрела на него, изучая его лицо своими голубыми глазами. Дэйр никогда не видел подобной силы в ком-то столь юном. Было такое ощущение, словно она смотрела прямо сквозь него.
Поманив пальцем, подзывая поближе, Алекс зашептала ему на ухо.
– Я тебе не верю, – сказала она. – Но я никому не скажу.
Дэйр уставился на нее в изумлении, затем улыбнулся.
– Хорошо, – тоже прошептал он ей. – Спасибо.
Холодный ветер дул по вершинам скал. Дэйр и Алекс наблюдали, как море колотит утесы, глядели на жестокие силы природы за работой. Были и другие жестокие силы на Гаросе, силы искусственного происхождения – и они изменили жизнь Дэйра навечно.
