за ручку двери, остановилась на секунду и, не оборачиваясь, произнесла:
– Я очень благодарна тебе за то, что ты заботился обо мне после аварии.
Николо стоял в арке, соединявшей гостиную и холл.
– Прежде чем ты уйдешь, ответь на один вопрос, – попросил он. – В том, что между нами произошло, было хоть что-то настоящее?
Кайли резко обернулась и посмотрела на Ника, но это была уже не прежняя Кайли. Перед ним стояла копия Лэйси О'Дел.
– Ты, наверное, хочешь спросить, любила ли я тебя?
– Ты любила меня? – повторил Николо.
Движения ее стали очень медленными.
– Извини, Данте. Я думаю, что тогда в «Ле Премьер» меня просто переглючило из-за этого твоего Инферно. Возможно, мы тогда, да и позже, хорошо развлеклись, но это не была любовь.
И Кайли ушла.
Как только дверь за ней захлопнулась, Брутус жалобно завыл.
– Я с тобой, дружище, – успокоил его Николо. – Я с тобой.
Кайли не помнила, что с ней было после того, как она покинула дом Николо. Женщина не помнила, где была и что делала. Она бесцельно бродила по городу, не обращая внимания ни на что до тех пор, пока не сгустились сумерки. Неожиданно для себя она оказалась возле какой-то дешевой гостиницы.
Быстро проверив кошелек, Кайли обнаружила там пять стодолларовых купюр и пару кредитных карт. На одной из них денег точно не было, и Кайли воспользовалась другой кредитной картой. По крайней мере, теперь у нее была крыша над головой.
Кайли медленно вошла в маленький унылый номер, сжимая в руках свой медальон. Серебряное сердечко обжигало ей ладонь.
Она не могла думать ни о чем другом, кроме Николо. Перед глазами ее стояло его лицо. Ей никогда не забыть, как он смотрел на нее, войдя в гостиную и случайно подслушав ее разговор с ма… Нет, не с мамой! С Лэйси.
Кайли разжала ладонь и рассеянно уставилась на кулон. Она не могла не солгать Нику. Как только Кайли прочитала то, что хранилось в ее досье, она поняла, что не может больше оставаться в его доме, не может допустить того, чтобы их отношения продолжались.
Даже если бы Николо был готов закрыть глаза на ее прошлое, она не хотела рисковать. Память могла вернуться в любой момент, и тогда она снова превратится в точную копию Лэйси. Кайли не собиралась использовать положение Ника и его состояние в своих собственных интересах. И неважно, что решение уйти от него разбило ей сердце. После всего того, что она творила в прошлом, это – ничтожная цена.
Ее пальцы сами нажали на замок, и медальон открылся. Кайли, как завороженная, смотрела на маленький ключик, лежавший внутри. Если Лэйси сказала правду, это ключ от ее проблем.
– Ты сошел с ума! – заорал Лаззаро на брата.
– В последнее время ты слишком часто это говоришь, – попытался отшутиться Николо.
– Потому что ты не желаешь одуматься. – Лаззаро провел руками по волосам. – Разве ты не читал ее досье?
– Читал, – хмуро согласился Ник.
– Неужели ты не понял, что она мошенница?
– Я понял, – сквозь зубы процедил он.
– Так что же? Она обворовывала всех мужчин, с которыми встречалась, и после этого ты будешь утверждать, что с тобой ничего не случится, поскольку вмешалось Инферно?
– Это еще не все.
– Неужели?
– Кайли изменилась. Она больше не та, какой была раньше.
От удивления Лаззаро открыл рот. Какое-то время он просто не мог говорить.
– Скажи мне, что я ослышался, – выдавил он наконец.
Николо тихо выругался. После того как Кайли ушла, он битых три часа вспоминал ее слова, пока не нашел нестыковку. Теперь Ник не сомневался: память не возвращалась к ней. Иначе она знала бы, что они не занимались любовью в «Ле Премьер».
Как только Николо понял, что же все-таки произошло в действительности, он немедленно покинул дом и всю ночь вместе с Брутусом прочесывал город в поисках Кайли. Но она исчезла, будто ее никогда и не было. Впервые в жизни Николо не знал, как ему поступить. Он блестяще справлялся с проблемами и нашел выход из огромного количества патовых ситуаций, однако сейчас видел перед собой толстую кирпичную стену, пробить которую был не в состоянии. Больше того, эту стену нельзя было ни обойти, ни перелезть, ни сделать под нее подкоп.
– Она ничего не помнит, Лаззаро, – продолжал настаивать Николо. – У нее по-прежнему амнезия.
– Откуда ты знаешь? – не сдавался старший брат.
– Она сказала, что мы почувствовали непреодолимое влечение друг к другу еще в «Ле Премьер», но там мы даже не обменялись рукопожатиями. Мы просто устроили поединок взглядов. Инферно ударило нас, когда я впервые взял ее за руку в больнице.
