– Значит, они припасли что-то еще. А ты просто облегчил им задачу.
– Заткнись! – вспылил выведенный из себя Хеан. – Сейчас не время и не место разгадывать их интриги! Они хотели от меня избавиться, но сделали только хуже для себя! Они сейчас беспомощны, как новорожденные котята, и когда я выберусь отсюда, они весьма пожалеют о своей неосмотрительности!
– Если выберешься, – холодно поправила шальра.
– Когда! – жестко отрезал он. – А послушница… Послушница еще заплатит за доставленное мне неудобство.
Хеан опустился у тела девушки и резко встряхнул ее. Безрезультатно: лишь безвольно качнулась из стороны в сторону голова, да сильнее закапала кровь с разбитого виска. Он тряхнул посильнее. Изодранная мантия соскользнула со смуглых плеч, обнажая девушку до пояса. Ловец провел пальцами вдоль свежей царапины, обрывавшейся гроздью алых брызг напротив сердца.
– Мне только кажется, или ты выбрал малоподходящее время для изучения ее тела? – съязвила птица.
– Она довольно красива, – он лениво погладил девичью грудь.
– Это таким способом ты решил заставить ее платить? Сделаешь своей наложницей?
Хеан расхохотался, порождая в горах жутковатое эхо.
– Она не настолько красива. Я не собираюсь отказываться от игры ради минутной прихоти.
– Ты еще скажи, что сможешь воспользоваться ею после смерти.
– Если захочу. Но не думаю, что оно того стоит… А теперь замолчи. Я должен понять, как нам пересечь Барьер.
– Не выйдет, – на сей раз в мыслях птицы сквозило неприкрытое напряжение. – К тебе гость.
Ловец резко вскочил, вытаскивая из-за пояса тонкий прут. С губ слетело трансформирующее заклинание, и мгновением спустя пальцы уже сжимали светящийся от спрессованной силы резной посох.
Черная точка, заслонившая звезды, быстро увеличивалась. Скоро Хеан уже мог рассмотреть шестерку черных крыльев, окутанных алыми сполохами, и раззявленную в жутковатом оскале пасть, наполненную рядами острейших игл. Глаза твари горели огоньками пламени, плавая по поверхности затопленных тьмой глазниц.
– Живой… двое живых… – из глубины пасти вырвалось тонкое жало раздвоенного языка и тут же скрылось обратно.
– Я под защитой Договора! – бросил Ловец. – Поищи себе завтрак в другом месте!
– Договор? Договор больше не существует… – тварь спустилась ниже. Теперь Хеан отчетливо ощущал исходящий от нее запах падали.
– Лжешь! Тебя развоплотят, если осмелишься причинить мне вред! Правила никто не отменял!
Тварь зашипела и плотоядно облизнулась.
– Правила не менялись… Но поменялась власть… Договор аннулирован, живой!
Черные крылья синхронно вспороли воздух, и тварь бросилась вниз, выпуская из тела заостренные когти.
– Ты умрешшшшь!
Хеан отпрыгнул в сторону. Из навершия посоха метнулась молния, но крылатый демон с легкостью увернулся и свечкой взмыл вверх. Угасли алые сполохи – и тварь затерялась на фоне темного неба, сливаясь с ним.
Ловец перехватил посох покрепче и закрутил головой, высматривая невидимого врага. Он был уверен, что сможет засечь его приближение даже сейчас. Не вышло. Слишком поздно услышал свист ветра и шорох крыльев за спиной. Острые когти вонзились в лопатку, выдирая клочья мяса. Хеан упал на спину, стараясь если не придавить, то хотя бы сбросить опасную тварь. Шальра рванулась в воздух, беспомощно вереща. Против порождений Бездны птица была бессильна, но связь мешала ей удалиться на безопасное расстояние, и она кружила рядом, невольно подставляясь под удар.
Тварь успела высвободить когти за миг до того, как Ловец коснулся земли. С раздраженным шипением крутанулась, попав под удар посоха, но почти тут же оправилась и снова бросилась на Хеана. Слишком быстро: он еще не сформировал новое заклинание, и зубы твари беспрепятственно цапнули незащищенную плоть. От укуса по телу разлилась волна удушающей слабости. Ловец с трудом заставил себя встать. Посох грозил выпасть из дрожащих рук. А тварь описала в воздухе широкую петлю и устремилась в новую атаку. Теперь она не находила нужным прятаться. Сполохи на крыльях нахально перемигивались в предчувствии скорой победы.
Собрав остаток сил, Ловец рванул с пояса гроздь кристаллов. С легким шелестом рассыпались в прах прозрачные грани, выпуская наружу своих обитателей. Бездна заволновалась, напряженно запульсировал воздух… Тоненько застонали призрачные пленники, погибая последней смертью и насыщая магический дар своего убийцы…
Из посоха взметнулось синее пламя, дотянулось до танцующей в воздухе шестикрылой твари, взгрызлось в ее плоть… Обугленными ошметками на землю полетели вырванные перья. Тварь дернулась, пытаясь убежать, скрыться от всепожирающего огня… Тщетно. Ледяные языки насквозь прожигали тело, обращая его в прах. Несколько мгновений жестокой агонии – и схватка была завершена. Только черная пыль не сразу улеглась, покружив в воздухе маленьким смерчем.
– Вот и все… – устало пробормотал Хеан, силясь подняться на ноги и стараясь не думать о боли в истерзанном теле.
– Не все… – сухим шорохом отозвалась шальра.
Ловец мигнул. Прямо напротив него стоял еще один монстр.
Когда- то, возможно, это создание было тигром. Теперь от зверя остался лишь костяной остов, обглоданный темной магией. По костям перескакивали зеленоватые искры, скрепляя их и не позволяя рассыпаться. Такие же мутно-зеленые огоньки тлели и в пустых глазницах белого черепа.
Хеан попытался сконцентрироваться, но сил уже не было даже на защиту. Ни одного кристалла не осталось в запасе. Ничего, что он мог бы противопоставить новому противнику… Даже девчонка… Он просто не успеет…
Создание неспешно сделало шаг вперед и распахнуло пасть. За неровным рядом обломанных зубов заклубились клочки темного тумана…
ГЛАВА 7
Сначала появился холод. Что-то влажное и зыбкое ползало по коже, вызывая волны неприятного озноба. Тело застыло, словно залитое свинцом, и отказывалось подчиняться.
Потом пришла боль. Она накатывала то слабыми отголосками от впившихся в спину острых обломков, то колючей россыпью ожогов от недавних ран, мешая провалиться обратно в уютную темноту.
Хеан приоткрыл глаза, медленно, с трудом преодолевая охватившее его оцепенение. Вокруг плавали туманные ошметки, время от времени соединяясь в недолговечные силуэты призраков. Из темной мути вынырнул тигриный череп и навис над Ловцом. Хеан с каким-то пугающим равнодушием отметил, что кости изобилуют сколами и трещинами, а справа зияет обширная сквозная дыра.
– Решил растянуть удовольствие? – слова вырвались глухим карканьем, больно царапая горло.
Зеленые огоньки в глазницах заколебались, как пламя свечей на ветру.
– Я уже давно не питаюсь мясом, чужак… – костяной монстр проецировал свои мысли прямо в сознание Ловца, играючи пробивая защитное поле. – А большего с тебя не взять. Твоя спутница в этом плане куда интереснее. Она хотя бы жива.
– Я тоже живой…
Тигр склонил череп ниже, почти коснувшись его лица.
– Ты пахнешь смертью, чужак… Думаешь, я не чувствую?
– Что тебе надо? – Хеан отвел глаза и принялся тщательно рассматривать дыру, пробитую в белом черепе. Внутри перемигивались болотные огоньки, кружась в неспешном танце. Обсуждать, до какой степени Ловцы еще относятся к миру живых, ему не хотелось.
Тигр клацнул зубами.
– Помощь. Твой род наделен многими дарами. Я знаю, ты умеешь искать пропавших. Ты найдешь одного из демонов.
Хеан попытался рассмеяться, но вылетевший звук больше походил на стон. Костяные лапы давили на грудь, мешая нормально дышать.
– Справляйтесь сами. У меня иные заботы.
– Меня не интересуют твои заботы, чужак. Ты поможешь мне, – мертвая лапа усилила нажим, с показной небрежностью выдавливая из легких остатки воздуха.
– Нет.
– Да. У тебя нет выбора. Если не согласишься – я убью и тебя, и твою спутницу. Мне даже не придется прилагать особенных усилий – ты слишком слаб, чтобы сопротивляться. Даже встать не способен.
– Если весть о моей смерти достигнет других Ловцов, вам не поздоровится. Что бы вы себе не возомнили, Киренху не сойдет с рук нарушение Договора.
– Барьер закрыт. Никто не узнает, умер ли ты от здешнего воздуха или же от моих зубов. А может, и вовсе оступился на утесе и случайно сломал шею. Здешние скалы так опасны для чужаков…
Хеан раздраженно нахмурился.
– Какой смысл тебя слушать? Даже если я найду пропавшего демона, разве вы отпустите меня? Зачем оставлять в живых свидетеля вашей слабости?
Зеленые огоньки в глазницах вспыхнули ярче.
