стремительно бледнела. – О несравненное дитя любимой богами Высшей расы! Тебя как, не тошнит, когда я до тебя дотрагиваюсь?
Эльф схватил его за плечи и тряхнул:
– Да прекрати же! Что за вожжа тебе под хвост попала?
– Да вот интересно стало! Для общего развития. – Вампир стоял слишком близко. Он чувствовал исходящее от кожи эльфа тепло, текущую по его жилам кровь. Бьющийся под его пальцами на шее эльфа пульс отдавался в голове вампира тяжелым стуком.
– Хорошо, допустим, что я извращенец. Все? – Варрант зло уставился ему в глаза и охнул, бледнея, – такой неприкрытый голод стоял в них.
Л'эрт дернулся, отворачиваясь.
– Извини. Я не собирался тебя пугать. – Он попытался отодвинуться. Варрант не пустил его.
– Проклятье, что происходит с тобой, а? Сколько ты не ел? – Если бы вампир не отводил взгляд, он бы заметил на лице эльфа искреннее беспокойство.
– Неважно.
– Спятил?!
– Да, спятил! – Л'эрт снова сорвался. – А что, думаешь, приятно, когда постоянно называют убийцей?
– То есть ты решил героически сдохнуть, так, что ли? Мы же вроде нашли способ, чтобы ты не убивал?
Вампир промолчал. Как объяснить, что кровь для него – не только и не столько еда? Что иногда просто «чья-то» кровь не подходит? Что он сам не знает, как выбраться из ловушки, в которую угодил по собственной вине?
Варрант выругался сквозь зубы, закатал рукав рубашки и полоснул ножом по руке:
– На, пей, чтоб тебя.
Л'эрт замер. Ему надо было бы отвернуться и уйти, как требовала отвечавшая за безопасность часть сознания. Но искушение было слишком велико. Он колебался всего несколько мгновений – а потом вцепился в руку эльфа…
…и почти отключился. Он словно плавал в беспредельном океане тепла и света. Он не чувствовал своего тела, не чувствовал, как идет время. Резкий толчок вывел его из эйфории.
Вампир несколько раз моргнул глазами, пытаясь прийти в себя, и изумленно уставился на эльфа.
– Ты светишься! – вылетело у него, прежде чем он успел прикусить язык.
– Что? – Эльф уставился на окровавленную руку. Кожа его мерцала изнутри приглушенным светом.
– Красиво… – мечтательно протянул вампир.
– Ох. Я не хотел! – Свечение вокруг фигуры эльфа начало быстро таять.
Л'эрт склонил голову:
– Как интересно. То есть это ты сам сделал? Это все эльфы умеют? Я про такое не слышал.
Варрант выглядел немного смущенным:
– Да нет, не все. Я вообще-то не думал, что умею. Я не пробовал.
– А кто умеет? Лаана тоже светилась, только похуже тебя.
– Лаана?! Когда? – На точеном лице мелькнуло беспокойство.
– В смысле – «когда»? Когда ты с ней сейчас разговаривал. Или это у меня уже галлюцинации начались?
Эльф стремительно побледнел:
– Ты уверен?
– Да, твою мать! Что это за свечение такое и почему тебя так взволновала Лаана? Я начинаю ощущать себя круглым идиотом!
Варрант отмахнулся:
– Потом! Я должен поговорить с Ралернаном. Это может быть опасно.
Л'эрт схватил его прямо за свежий порез на руке и дернул:
– Остынь, златовласка! Лавиранцы ушли, и ничего она не сделает твоему Белому Рыцарю. Во всяком случае, сейчас.
Эльф попытался высвободиться:
– Ты не понимаешь!
– Вот именно, что не понимаю. Так объясни!
Варрант несколько замялся:
– Ну… Некоторые из чистокровных эльфов могут создавать гламор – морок, повышающий личное обаяние. Ммм… Скажем так, очень сильно повышающий. Человек, увидевший эльфа в гламоре, либо примет его за бога, либо безоглядно влюбится… Раньше это умение встречалось чаще, сейчас почти пропало. И… считалось более чем неприличным вызывать гламор, чтобы очаровать кого-то из своих же. – Он запнулся. –
