прекрасно понимает, что никакая «национальная гордость» и «патриотизм» рядом со словами «вы», «ваша страна» и т. д., и т. п. и близко не лежали.
Умер, простите, Максим, да и хрен с ним.
Всего доброго.
Надеюсь, что больше уже никогда не встретимся.
Я, по крайней мере, приложу для этого все возможные и даже, наверное, невозможные усилия.
Согласно ранжиру
Все-таки футбол значит в нашей обыденной, повседневной живой жизни гораздо больше, чем представляют себе даже самые искренние, преданные и фанатичные поклонники этой великой игры.
Да и «переплетен» он с этой самой «живой жизнью» так, что мало, простите, никому не покажется.
Скажем, я абсолютно уверен, что локальный, в общем-то, успех сборной России на последнем Евро значит для становления национального сознания едва ли не больше, чем, скажем, признание нашей страной новых независимых республик, еще недавно бывших частью территории вполне себе суверенного, хоть и слегка больного на голову, государства.
Валерия Ильинична Новодворская, вон, по простоте душевной даже вполне себе честно признается, что болела против наших футболистов в Австрии почти так же упоенно, как против наших танков на подступах к «демократическому Тбилисо».
Такая вот фигня, ребятки.
И с этим уже точно – совсем ничего не поделаешь…
…Я тут в одной очень неполиткорректной и вообще политически неправильной вещи должен вам, друзья, признаться.
И возможно, даже покаяться.
Ну ничего не могу с собой поделать: люблю Англию.
И в этом, в общем-то, нет ничего удивительного.
Кто-то любит пюре из манго, а кто-то томатный сок с перцем. Кто-то Париж, а кто-то – Лондон.
Причем, что удивительно, очень редко попадаются те, кто умудряется любить и тот, и другой город одновременно: слишком уж они разные и плохо совместимые.
А когда любишь, всегда стараешься понять. И неважно, кто перед тобой: страна или женщина.
Ну, по крайней мере, мой мозг именно так устроен.
У кого-то другого может быть и иначе. Не говоря уж о том, что у большинства населения нашей с вами планеты мозг, по моим скромным наблюдениям, вообще отсутствует.
По крайней мере, заподозрить наличие мозга у женщины, которая умудряется одновременно вести машину на бешеной скорости в крайнем левом ряду, кокетничать с попутчиком, красить губы и болтать по мобильному телефону, лично мне – довольно затруднительно.
Но это так, частности.
А Британию мне помог понять далеко не в последнюю очередь – как раз футбол, хотя он у них, вопреки расхожему мнению, и не является «национальным видом спорта» или там, скажем, «спортом номер один».
Регби, по крайней мере, у них – ничуть не менее популярен.
Ну, да ладно…
…Открытие нового цикла отбора на чемпионат мира – это вам, ребята, ни фига не шуточки. Лично мне, к примеру, сразу тот, «ярцевский» Уэльс вспоминается. Достаточно вспомнить растиражированную на всю страну Первым каналом знаменитую «крылатую фразу» Вадима Евсеева. Или тот немаловажный факт, что именно после той игры отказался выступать за валлийскую сборную их бессменный лидер, капитан и вообще легенда – Гиггз.
Ну, а лично мне тот незабываемый выезд в Кардифф добавил очень и очень много иногда полезной, иногда – просто смешной информации о характере жителей этого удивительного островного государства.
К примеру, представьте себе, у англичан и валлийцев приблизительно такая же взаимная и обоюдная «любовь», как у нас с хохл… гкхм… извините, жителями суверенной и «незалежной» Украины.
По крайней мере, все лондонские таксисты, подвозившие нашу далеко не маленькую компанию на вокзал, как только понимали, что мы русские, тут же дружно желали нашей сборной разгромной победы над «этими сраными велшами».
А уже после игры дико расстроенные валлийцы просили только об одном: парни, попадите, пожалуйста, в Португалии в одну группу с англичанами и порвите их так, чтобы треск худосочных и малокровных английских задниц донесся до нашего благословенного Кардифф-Сити.
Сказать, что я от этого офигел – это вообще ничего не сказать. Я раньше думал, что у англичан только с шотландцами такие «высокие отношения».
Оказывается – нет.
Или еще.
Едем мы там как-то с моим приятелем Гарри на такси из-под Ньюпорта, где решили пожить в типичной сельской британской гостинице, в Кардифф: чисто попить безумно вкусного местного эля и полюбоваться на длинноногих студенток (в этом городе большой университетский центр, так что такого добра в Кардиффе – хоть отбавляй).
Водитель – эдакий совершенно типичный рязанский дедок, разве что без беломорины. Едем, треплемся о том о сем.
О футболе, естественно, – в первую очередь, завтра наши сборные между собой играют как-никак.
Ну, а заодно, – и о футбольных хулиганах: местная команда, выступающая в первом дивизионе, славится своими довольно радикальными фанатскими группировками, наводившими ужас на мирных британских обывателей в «веселые восьмидесятые».
– Как, – спрашиваем, – дерутся?
– Дерутся-дерутся, – кивает. – В городе сейчас это не получается, везде камеры наружного наблюдения, так они в лесах дерутся, в парках. Договариваются между собой – и вперед.
– А кто у вашего фанатья самый непримиримый враг? – говорим, заранее догадываясь об ответе.
Мы все-таки историей британского фанатского движения оба интересовались.
Конечно же «Миллуол»!
Большего раздражителя в первом английском дивизионе при всем желании не отыскать, как ни старайся.
Так ведь нет!
Обозначает какую-то соседнюю деревню, я и названия-то такого населенного пункта никогда не слышал!
– И когда это у вас началось-то, отец?! – спрашиваю несколько обалдело.
– Да черт его знает, – чешет затылок, – но футбол в те времена еще совершенно точно не придумали…
…Представляете, насколько ближе и понятнее мне стал этот городок?
Я же, как и они, в школьные годы довольно активно «район на район» в Кузьминском парке дрался.
И не было для нас, жителей «127-го квартала», более злейших врагов, чем такие же парни из вполне себе соседнего Выхино. Какие еще, на фиг, злобные «американские империалисты», когда тут «выхинские» в полный рост нарываются…
Меня даже, скажем так, не всегда адекватная политика британского правительства теперь не сможет заставить относиться к этим парням как к «чужим», а любая газетная истерика в адрес моей страны не заставит разлюбить утренний молочный туман, скапливающийся у подножия круглых валлийских холмов.
Да и в Лондоне мне тоже вполне себе хорошо дышится.
С Ливерпулем, правда, не сложилось, не понравился мне ни этот город, ни люди, его населяющие.
Но это – так, частности.
С тех пор, как нас в этом поганом портовом городишке со счетом аж 5:0 вынесли, слава Богу, многое изменилось.
И дело тут даже не в том, что «голландский кудесник» Хиддинк привел, наконец-то, сборную нашей
