уставился в темноту.
Он понял. Кто-то поднялся здесь тридцать лет назад. Их было двое. Они попали сюда с помощью найденного Люком искорёженного космического самолёта. Один из них захватил стоявший в ангаре корабль и покинул это злосчастное место, наверняка улетев за подкреплением. Другой либо знал, либо предполагал, что другого времени до выхода в гиперпространство уже не будет, Операция вот-вот начнётся, а значит уходить рискованно, ставка слишком высока, чтобы позволить себе роскошь уйти отсюда живым. Этот другой остался и попытался отменить Повеление…
Казалось, смертельная решётка ухмылялась, скаля свои белые, подстерегающие жертву зубы.
— Жаль, что меня тогда не оказалось рядом. Я мог бы помочь тебе… — очень тихо произнёс Люк, обращаясь к играющей тенями бездне туннеля.
Необходима его помощь. Покрутив оружие в руках, Люк инстинктивно понял, что его создала и владела женщина с длинными, судя по пропорциям, руками… Йода рассказывал ему о старых Мастерах, знавших, как по мечу определить характер изготовившего его Джедая, это служило заключительным испытанием при посвящении в Рыцари.
По краю рукоятки Огненного Меча кто-то старательно вывел бронзовый контур тселке, грациозного представителя китовых-длиннохвостых, обитающих в глубинах океана Чада III.
— Я бы очень хотел познакомиться с тобой, — ещё тише прошептал Люк и, прикрепив Меч к поясу, попытался представить себе, каким образом эта женщина, Рыцарь Джедай, смогла проникнуть в кают- компанию для высшего состава.
Сюда имелся только один вход, непосредственно через турболифт, отказавшийся открыть двери Люку, нажавшему на кнопку вызова. Но ведь очевидно, что она воспользовалась именно этим путём.
Приложив небольшое усилие, Люк мог легко раздвинуть двери. Через шахту лифта, при помощи шнура, взятого в кладовой, он мог спуститься этажом ниже… Мог, рискнув остатками сил, подняться наверх. В сущности его Сила, как он знал по опыту, давала возможность выдержать даже смертельные голубые лучи и продержаться достаточно долго, чтобы достичь компьютерного центра.
Такая перспектива заставила его покрыться холодным потом. Попав в центр, достаточно было разгромить находящуюся там аппаратуру и уничтожить «Глаз Палпатина», повторив сделанное тридцать лет назад… но безрезультатно. Люку снова вспомнились крики обожжённого истекающего кровью клагга, бьющегося в предсмертной агонии на ступенях.
У женщины, поднявшейся по шахте лифта, было достаточно времени, чтобы повредить центральную систему управления, но она всё-таки погибла, а Повеление опять сработало. Возможно, у неё не хватило сил? Или опыта? Или действия лучей достаточно, чтобы уничтожить и самого Мастера?
Маленькая грязная ручка вцепилась Люку в рукав.
— Плохо, плохо, — лепетал джавас, пытаясь оттащить его к туннелю аварийной службы, уводящему вниз. Существо жестом указало на чёрные буквы на потолке: «Беда. Всем смерть».
Люк задумался о джавасах, о грязных, противостоящих друг другу кланах гекфедов и клаггов, пытающихся воссоздать здесь системы тех миров, из которых они пришли, и в то же время осознать своё новое предназначение. Вспомнились ему и китанаки, терпеливо ожидающие в своей рекреации червей- шообов, пока те заползут к ним в рты, и мёртвый афитеханец, и тальцы, робко жмущиеся друг к другу. Кого они так боятся, когда разносят воду трехногам?
Люк все отчётливее понимал — лучшее, что он может сделать, это уничтожить корабль.
Трипио сидел перед экраном в центре управления отсеком. Длинный гибкий шнур торчал из его затылка. Голос звучал измученно.
— Глупая машина. Со всех сторон её окружают «абсолютно чуждые формы жизни». Что же тогда значит:' абсолютно чуждые формы жизни не могут воздействовать на Повеление'? Что вы скажете о стандарте 011-7333-800-022 из Регистра Галактики?
Люк облокотился на косяк двери и подумал, что Трипио совершенно напрасно кричит на компьютер, ведь это не какой-нибудь Арту-Дету. Трипио был запрограммирован в соответствии с нормами цивилизованного общества, а основной чертой любого цивилизованного общества, по мнению Люка, являлась болтливость.
Трипио любил поболтать.
— Или ты думаешь, что такого номера Регистра в виде жизненной формы на корабле не существует? Да здесь целая резиденция, семьдесят пять гаморреанцев! — кричал Трипио.
— Я уже пытался так, Трипио, — сказал Люк, входя в комнату.
Все его тело ныло в результате передвижения с помощью палки, судорожного повторения одних и тех же непривычных движений, необходимых, чтобы взобраться по лестнице почти исключительно с помощью рук.
Трипио развернулся на крутящемся кресле, имитируя человеческую реакцию; на самом деле его способность восприятия звуковых сигналов позволяла идентифицировать походку и дыхание Люка на расстоянии восемнадцать метров.
— Согласно Повелению на корабле не могут находиться пришельцы, — с шутливой озабоченностью заметил Люк. -Согласно Повелению температуры тела сто пять градусов, нормальной для гаморреанцев, вообще не существует. Ну, а раз таких температур тела, как сто десять, сто шесть или восемьдесят три не существует, значит вокруг нас не может быть никаких джавасов, китанаков и афитеханцев. Я всё-таки, кажется, нашёл дорогу наверх без…
Из микрофона на стене, справа от Люка, раздался тройной перезвон и зелёная лампа зажглась в ониксовом десятисантиметровом углублении над экраном.
— Внимание, внимание. Срочное сообщение всем службам корабля. Завтра, в тринадцать тысяч часов «Информация Службы Безопасности» будет транслироваться по всем каналам корабля, -произнёс динамик мелодичным контральто.
Экран внезапно ожил. На нём Люк увидел Крей.
Руки связаны. В рот вставлен кляп из серебристой ленты. Тёмные глаза гневно и испуганно смотрели на держащих её двух охранников в шлемах, клаггов, одетых в форму десантников-гаморреанцев.
— Просмотр и слушание обязательны для всего персонала. Отказ и уклонение от просмотра будут рассматриваться, как проявление симпатии к задержанным нарушителям.
Справившись с первым шоком, Люк сфокусировал внимание на обстановке. Материал и цвет стен за спиной Крей выглядел темнее, чем на этаже обслуживающего персонала, интерьер производил впечатление незаконченного. Люк увидел множество перекладин, болтов и труб. Потолок явно был низковат. Лачугу, собранную наскоро из частей упаковочных ящиков с выбитыми на них по трафарету надписью «Соросуб. Служба импорта», водрузили на кучу хлама. Вместо крыши сверху натянули кусок брезента.
«Место обитания клаггов», — подумал Люк.
Тут же стоял Никос. Тормозной болт торчал из его груди. Взгляд выражал ужас.
— О всех случаях уклонения от просмотра необходимо немедленно сообщить в Участок Надзора. Безответственность, проявленная по отношению к нашим требованиям, будет рассматриваться как помощь вредителям…
Крей, вырвав руку, изо всех сил ударила по голени державшего её гаморреанца. Полуобернувшись, клагг дал ей в ответ такого тумака, что другой охранник даже не смог удержать её, когда Крей падала вниз. Её лицо и плечи покрывали синяки и ссадины. Сквозь разорванную униформу просматривались следы недавних истязаний. Люк поймал направленный на неё, исполненный муки взгляд Никоса. Но человекоподобный дройд не мог даже пошевелиться, чтобы как-то помочь ей.
Люк понял, что болт полностью парализовал его.
Охранники оттащили Крей от камеры. На некоторое время изображение погасло. В последний момент Люк успел заметить, что Никос по-прежнему оставался на своём месте. Глаза были единственной живой частью его неподвижного лица.
— Извини, сынок, но мы получили приказ, — сказал Угбуз, сложив на груди свои тяжёлые руки и рассматривая Люка своими острыми, жёсткими, лишёнными жалости глазами. Шеф гекфедов зловеще кивнул, напоминая человека, смакующего предстоящее удовольствие. Волосы на голове Люка встали дыбом.
— Эти свиньи клагги опять свалились на нашу голову, -выпалил Угбуз.
