в колодце. Шахта Плетт». Его голова дёргалась, лицо исказилось от боли. «Хэн… Я убью тебя, я убью вас всех. Я должен сказать Хэну… Они там…»
«Должен сказать Хэну, — тихо повторил за ним Люк. — Это уже не похоже на угрозы».
«Шахта Плетт», — Лея с удивлением подумала, что это название кажется ей знакомым.
«Чей голос произнёс это когда-то?» — попыталась вспомнить она.
«На нём определённо сказалось плохое питание», — сказал Томла Эл, рассматривая набор цифр на экране. «Когда вы видели его в последний раз, генерал Соло?»
«Лет восемь или девять тому назад, — ответил Хэн, — до сражения на планете Хот. Я столкнулся с ним на Орд Мантелле. Именно он рассказал мне тогда, что Джабба Хатт обещает большие деньги за мою голову. Но я никогда ничего не слышал про шахту Плетт».
«Шахта Плетт, — голос Драба Маккама звучал почти естественно. Он повернул голову к Лее, стоявшей к нему ближе других. Глаза его были спокойны, но казалось, он смотрит сквозь неё на нечто, видное ему одному. — Иди к Соло, дорогая. Скажи ему… Все дети спущены в шахту. Они собираются…» Он вздрогнул, и правый монитор вспыхнул красным светом, словно залитый кровью. Тело Маккама забилось в конвульсиях, изогнувшись вверх дугой.
«Убейте их! — кричал он. — Остановите их!»
Томла Эл быстро шагнул к нему и ввёл новую порцию гилокаля. Глаза Маккама закрылись, а яркий экран монитора начал тускнеть.
«Дети, — прошипел он вновь. — Дети Джедаев».
Энцефалограммы на левом мониторе несколько сгладились, -он заснул. Но правый монитор продолжал вспыхивать, фиксируя сны, от которых он не мог освободиться.
«Шахта Плетт». Доктор Крей Мингла проговорила это слово, как бы пробуя его на вкус, поворачивая его как печатную плату неизвестного производства, пытаясь рассмотреть её со всех сторон. В то же время своими длинными, восхитительно изящными, наманикюренными пальцами она разбирала то, что было извлечено из карманов Драба Маккама. Здесь были кредитные бумаги, использованные ампулы, чёрные пластиковые пакетики со следами затхло пахнущего яррока и полдюжины вышедших из моды украшений: кулон из трёх опалов, браслет, четыре серёжки, не подходившие одна к другой, жемчужины которых имели замысловатую бронзовую оправу. Длинные прямые брови Крей, которые были темнее её шелковистых цвета зимнего солнца волос, сдвинулись к переносице, и в сознании Леи, сидевшей на противоположной стороне обеденного стола Дома Гостей, вновь возникло название этой шахты.
«Шахта Платт… Может быть, отец говорил о ней?.. Когда?»
«Я думаю, — произнесла через некоторое время Крей, — я слышала от матери про эту шахту. — Она нерешительно взглянула на Люка, молча стоявшего у дверей. — Мне кажется, моя мать и тётка ссорились из-за этого. Я была очень маленькой, но я помню, как тётя сердилась на мать и просила никогда не вспоминать про шахту».
«У неё были драгоценности, похожие на эти».
Когда она заговорила о детстве, лёгкая тень неуверенности легла на её совершенное лицо, и Люк вспомнил, что ей всего двадцать шесть лет — она моложе его. Покрытым красным лаком ногтем она поскребла по серёжке, на которой с течением времени появились отложения солей. «Окисленная сера и сурьма, -определил Томла Эл, — смешанные со следами минералов и грязи».
«У моих тётушек были такие же, — задумчиво произнесла Лея. — У тёти Руж, тёти Селли и тёти Тиа — сестёр моего отца. — Губы её сложились в усмешку. — Они никогда не оставляли попыток сделать из меня „настоящую принцессу“ и найти мне стоящего жениха -какого-нибудь безмозглого хама из древней правящей династии».
«Такого, как Изольдер?» — вспомнил Хэн наследного принца Хейпс Консорциума, бывшего поклонника Леи. Лея в ответ только скорчила гримасу.
«У них были драгоценности, похожие на эти, — продолжала Лея. — Это бронза Старой Республики. Да и её выполнение весьма характерное».
«Наверное, поначалу карманы Маккама были полны этих драгоценностей, раз он мог так долго покупать яррок», -заметил Хэн.
Лея сняла свою серьгу — гладкий, отполированный кусочек серебра отличался строгостью и скромностью.
«Этим драгоценностям лет сорок, пятьдесят… Теперь ничего подобного не делают».
Крей согласно кивнула — она знала все тонкости современной моды. Эта длинноногая блондинка выглядела безупречно даже в лабораториях и лекционных аудиториях института Магроди. Лея была на целых восемнадцать сантиметров ниже Крей и слегка завидовала её росту, благодаря которому Крей могла носить даже самый модные вещи. Лишь во время серьёзных занятий в школе Джедаев на Явине Крей обходилась без макияжа и украшений, но даже тогда ей удавалось, к зависти Леи, прекрасно выглядеть.
«Что говорила про эту шахту твоя мать? — поинтересовался Люк своим спокойным голосом. — И почему тётя не хотела об этом говорить?»
Крей покачала головой, не зная, что ответить. Люк обратился к сияющему золотистой отделкой Трипио, вошедшему в зал вместе с роботом-коротышкой Арту.
«Узнал что-нибудь, Трипио?»
«К сожалению, нет, сэр», — прозвучало в ответ.
«Это была крепость», — слова Никоса Марра, стоявшего рядом с Крей, прозвучали столь неожиданно, что все в изумлении уставились на этого человека или — робота в человеческом обличии.
Дипломатические приёмы были завершены. Все мероприятия -церемониальные представления племён, обеды, чаепития, выставки цветов, путешествия вниз к подножию джунглей, — были выполнены, хотя делегаций было на этот раз больше и они были более многочисленны. Крей и её жених Никос Марр — последние ученики Люка по школе Джедаев на Явине, прибыли вместе с ним на Итор, чтобы выступить в роли телохранителей — при этом использовалась свойственная им сверхчувствительность Джедая. Оставив многолюдье парящего мегаполиса, они возвратились с президентского приёма в тишину Дома Гостей, и впервые за весь этот день Лея смогла поговорить наедине с Крей Мингла об убийстве Стинны Дрезинг Ша, неприметного учёного-теоретика, обучавшейся с теми, кто участвовал в создании Звезды Смерти.
Новость поразила Крей, но она мало что могла сообщить о своей бывшей учительнице. Дрезинг, как и сам Наздра Магроди, была совершенно аполитична, ей нужны были знания лишь ради самих знаний. Лея невольно с горечью вспомнила учёного-физика Кви Ксакс, которую Магроди обучал принципам искусственного интеллекта в орбитальном центре ускоренного обучения Мофф Таркина над планетой Омват.
В свою очередь Край спросила про Драба Маккама.
За окнами в причудливых переплётах стояла тёплая ночь, наполненная бликами света и обрывками музыки. По всему объединённому мегаполису развлекались и веселились иторианцы. Тёплые лучи, испускаемые подвешенными к потолку световыми шарами, освещали сидевших за столом: Лею, все ещё одетую в предназначенное для официальных встреч зеленоватозолотистое шёлковое платье, в белом плаще, накинутом сверху; Хэна, уже успевшего снять куртку и оставшегося в рубашке и брюках строгого военного покроя и Люка, похожего на тень в чёрном плаще Джедая.
«Арту провёл перекрёстный поиск шахты Плетт через главный компьютер на корабле „Дерево Таринтба“ — самом большом на планете, — проинформировал Трипио присутствовавших в комнате. — Никаких сведений получить не удалось».
'Ещё ребёнком… — Никос остановился, собираясь с мыслями. Люк отметил некоторую манерность в его поведении, которой раньше не было. Он перехватил взгляд, который Крей бросила на этого человека — или бывшего человека, с которым формально она всё ещё была обручена. Она наблюдала за ним, пытаясь обнаружить и другие моменты подражания в его поведении, отмечая то, как он притрагивался рукой ко лбу, размышляя о чём-либо, морщил брови, прикрывал глаза — то есть старался овладеть человеческими жестами.
Лицо его было точь в точь таким же, как у того молодого человека, который появился на Явине более года тому назад с просьбой испытать его на восприимчивость к Силе. Технические специалисты из биомедицинского института на Корусканте добились очень многого. Так, они в точности воспроизвели руки.
