условии, что он выполнит три математических действия, совсем простых…
Король послал телеграмму, и дракон согласился, после чего король вернулся к машине.
— Теперь, — молвила Машина, — скажи ему, каково первое действие, которое он должен выполнить: пусть он поделит себя на самого себя!
Исполнил это указание король. Дракон поделил себя на себя самого, но поскольку в одном электродраконе содержится только один электродракон, дракон по-прежнему остался на Луне и ничего не изменилось.
— Ах, что же ты наделала, — вскричал король, вбегая в подземелье так быстро, что чуть не потерял туфли, — дракон поделил себя на самого себя, но поскольку единожды един равно единице, ничто не изменилось.
— Не беда, я сделала это намеренно, это — ложный маневр, отвлекающий внимание, — молвила Машина. — Теперь ты предложи ему извлечь из себя корень!
Король телеграфировал на Луну, и дракон принялся извлекать корень; извлекал, извлекал, пыхтел, трясся, скрежетал, но наконец корень подался и дракон извлек его из себя!
Вернулся король к машине.
— Дракон трещал, трясся, даже скрежетал, извлек корень, но продолжает мне угрожать! — крикнул король еще с порога. — Что теперь делать, цифру… то есть, Ваша Ферромагнитность?!
— Не печалься, — молвила Машина, — скажи ему теперь, чтобы он себя из самого себя вычел!
Помчался король в опочивальню, послал телеграмму, и дракон принялся себя из самого себя вычитать. Сначала он вычел из себя хвост, потом лапы, потом туловище и, наконец, увидев, что что-то не так, заколебался, но, продолжая с разгону вычитать, он вычел из себя голову, и в результате остался ноль, то есть ничто: не стало электродракона!
— Нет больше электродракона! — радостно воскликнул король, вбегая в подземелье. — И все благодаря тебе, старая цифрушечка… благодаря… ах, ты уже наработалась, ты заслужила отдых, сейчас я тебя выключу.
— Ну, нет, мой дорогой, — ответила Машина. — Я свое дело сделала, а ты хочешь меня выключить, и уже не величаешь меня Моей Ферромагнитностью. Это очень скверно. Теперь я сама обращусь в дракона, мой милый, изгоню тебя из королевства и буду править получше тебя, потому что ты и так всегда просил моего совета по всем важнейшим вопросам, а значит, это я правила, а не ты…
И со скрежетом и дребезжаньем она стала обращаться в дракона; уже огненные электрокогти вылезали у нее из боков, когда король, задыхаясь от ужаса, сбросил с ноги туфлю, прыгнул к машине и принялся бить по лампам, куда ни попало!
Задребезжала, захрипела машина, сбилась ее программа, и из команды «электродракон» получилась команда «электродеготь»; на глазах короля машина, похрипывая все тише и тише, превратилась в огромную глыбу черного как смоль электродегтя, которая потрескивала, пока не вытекло из нее голубыми искорками все электричество и перед остолбеневшим Полеандром не задымилась большая лужа дегтя…
Вздохнул король с облегчением, надел туфлю и вернулся в парадную опочивальню. Однако с той поры король сильно переменился: злоключенья, которые он пережил, сделали его нрав менее воинственным и до конца своих дней он забавлялся лишь цивильной кибернетикой, военной же не касался вовсе.
ДРУГ АВТОМАТЕЯ
Некий робот, собираясь в далекое и небезопасное путешествие, прослышал о весьма полезном устройстве, которое придумавший его изобретатель назвал электронным другом. Решил робот, что бодрей он будет себя чувствовать, имея приятеля, пусть даже это будет всего лишь машина, а потому отправился к изобретателю и попросил, чтобы тот рассказал об искусственном друге.
— К твоим услугам, — ответил изобретатель. (Как известно, в сказках всем, даже драконам, говорят «ты» и лишь к королям полагается обращаться во множественном числе.) Сказав это, изобретатель вынул из кармана горсть металлических зернышек, похожих на мелкую ружейную дробь.
— Что это? — удивился робот.
— А как твое имя, я ведь забыл спросить тебя об этом в надлежащем месте сказки? — спросил изобретатель.
— Меня зовут Автоматей.
— Это для меня слишком длинно. Я буду называть тебя Автик.
— Да ведь это от Автомата, но пускай уж будет по-твоему, — ответил робот.
— Так вот, мой почтенный Автик, перед тобой — горсть электродрузей. Знай, что по призванию и специальности я миниатюризатор. Иначе говоря, большие и громоздкие устройства я заменяю небольшими, портативными. Каждое из этих зерен — сгусток электрического мышления, безмерно разностороннего и логичного. Не скажу, что они гении, ибо это было бы преувеличением, похожим на дешевую рекламу. Правда, намереваюсь я создать именно электрических гениев и не успокоюсь, пока не сделаю таких малюсеньких, чтобы их тысячами можно было носить в кармане; лишь тогда достигну я желаемой цели, когда насыплю их в мешки и буду продавать на вес, как песок. Но не будем рассуждать о моих планах на будущее. Пока что я продаю электродрузей поштучно и к тому же недорого: за каждого — равный ему по весу бриллиант. Ты, я думаю, поймешь, до чего это умеренная цена, если примешь во внимание, что такого электродруга можно вложить в ухо и он станет шептать хорошие советы и давать всяческую информацию. Вот тебе кусочек ваты — заткнешь ухо, чтобы электродруг не выпал, когда ты склонишь голову набок. Ну как, берешь? Коль надумаешь взять дюжину, отдам дешевле…
— Нет, пока мне хватит одного. Но я хотел бы еще узнать, на что именно он способен. Сможет ли он помочь в трудную минуту?
— Разумеется, ведь для этого он и создан, — спокойно молвил изобретатель. Он подбросил на ладони горсть зернышек, металлически поблескивающих, ибо сделаны они были из редких металлов, и продолжал: Конечно, он не может оказать тебе физическую помощь, но ведь не об этом же речь. Ободряющее слово, быстрые и верные советы, благоразумные размышления, полезные указания, напоминания, предостережения, а также придающие силы замечания, изречения, укрепляющие веру в собственные силы, и к тому же глубокие мысли, помогающие справиться с любой трудной и даже опасной ситуацией, — вот лишь незначительная часть репертуара моих электродрузей. Они абсолютно преданны, надежны, всегда начеку, ибо никогда не спят, а к тому же невероятно прочны, красивы, и ты сам видишь, как они удобны! Так что же, возьмешь только одного?
— Да, — ответил Автоматей. — Скажи мне еще, пожалуйста, что будет, если его украдут у меня? Вернется ли он ко мне? Доведет ли он вора до гибели?
— Что нет, то нет, — ответил изобретатель. — Вору он будет служить так же старательно и верно, как прежде служил тебе. Не надо требовать слишком многого, дорогой мой Автик, он не оставит тебя в беде, ежели ты сам его не оставишь. Но это тебе не угрожает, если ты вложишь его в ухо и всегда будешь носить вату…
— Ладно, — согласился Автоматей. — А как мне с ним разговаривать?
— Тебе вовсе незачем говорить, стоит беззвучно прошептать что-либо, и он тебя отлично услышит. Что касается имени, то зовут его Вух. Можешь к нему обращаться «мой Вух», этого достаточно.
— Прекрасно! — сказал Автоматей.
Вуха взвесили, изобретатель получил за него красивый бриллиантик, а робот, радуясь тому, что есть у него теперь товарищ, родная душа, отправился в долгий путь.
Путешествовать с Вухом было очень удобно. По утрам он будил робота, насвистывая ему тихую веселую побудку, а днем рассказывал разные смешные истории. Впрочем, вскоре Автоматей запретил ему делать это, когда находится в обществе, ибо окружающие начинали считать его придурковатым, замечая, что он время от времени разражается смехом без всяких видимых причин. Так путешествовал Автоматей, сперва по суше, а потом добрался до берега моря, где его ожидал красивый белый корабль. Пожитков у
