– Да, командир?
– Бери свою тысячу и давай вперед! Поставь ребят среди мечников. Пусть оттуда палят прямой наводкой! Если кто из пехтуры будет бочку катить, скажешь, что я приказал! Действуй!
– Около трех тысяч! – прибежал запыхавшийся солдат. – Разведка говорит о трех тысячах! Идут впереди пехоты.
– Да уж вижу, как они идут, чай не слепой. За спиной громыхнули пушки, солдат пригнулся, командир Играющих даже не обратил внимания.
– Значит, их в два раза меньше, чем нас-, – задумчиво процедил старый воин, наблюдая, как ядра, выпущенные из пушек, угодили в дальние ряды пехоты противника. – Тем лучше. Ничего они нам не сделают, паря. Луки куда как дальнобойней, и стрелять мы умеем. Слухай мою команду! Дуга два пальца! Поправка на ветер четверть пальца вправо! Пощелкаем кур-рвиных детей до того момента, как они начнут стрелять! Пли!
Воин легко перемахнул через стену, и Медок едва успел отскочить в сторону. Коротким копьем с широким зазубренным наконечником низенький черноволосый противник владел мастерски. Оружие выплетало круги и зигзаги, и Дикому приходилось пошевеливаться. На этом участке стены, несмотря на беспрерывный огонь арбалетчиков, противнику все же удалось прорваться в Точеные Луки. Теперь по всей стене кипел бой. Следовало продержаться до прихода подкрепления.
Узкоглазый воин неожиданно взвился в воздух с явным намерением ударить Медка копьем сверху. Дикий прянул в сторону, широко отмахнулся огроломом, и шипастый шар выбил дух из врага, не озаботившегося защитить себя каким-либо доспехом.
Из-за стены высунулся варвар, на голове коего красовался череп белого медведя. Страшный топор ударил в спину рыжебородого гнома, сражавшегося с воином, облаченным в цвета Рачьего герцогства. Огролом рухнул на медвежий череп, разнес его на осколки, заодно смяв голову варвара.
– М-мать! – Перец ткнул факелом в лицо другому воину и затем пихнул его мотыгой в пах.
– Сотник! Прикрой моих ребят! – Ротт и два десятка арбалетчиков притащили перезаряженные 'грады'.
Человек семь принялись методично отстреливать тех, кто перебрался через стену, остальные открыли огонь по перебирающимся через неглубокий ров. Подоспело подкрепление из пяти десятков мечников, и общими силами врага удалось скинуть со стены. Незнамо каким чудом выживший в этой мясорубке маг швырнул на прощание в толпу врагов несколько огромных огненных шаров.
– Куда огонь?! – заорал Перец. – Куда огонь?! Здесь же порох!
– Ротт! По отступающим! Перец! Давай к пушке! Ваше магичество, уйдите со стены, иначе на шальную стрелу нарветесь!
Первая и вторая шеренги левой баталии на несколько секунд раздвинулись, пропуская вперед 'Бобровых шапок'. Воины, вооруженные двуручниками, соблюдая широкие промежутки, бросились вперед, прямо на выставленные пики врагов. За 'бобрами' медленно двигалась баталия. Широкими размашистыми движениями 'бобры' перерубали пики и врубались в шеренги противника, ломая строй. Конечно же не все смогли избежать встречи с вражеской пикой, но основная масса 'бобров' справилась с задачей и уничтожила опасность, грозящую своей баталии. Глубоко вгрызаясь в ряды атакующих, размахивая двуручниками, точно косами, мечники наносили перепуганной и ошеломленной пехоте страшный урон, а сзади уже напирала баталия. Она с грохотом протаранила пехоту, ударила пиками и словно мамонт, который оказался в посудной лавке, поперла вперед. Медленно и неотвратимо баталия следовала сразу за построившимися в клин 'бобрами'.
Правая баталия тоже сшиблась с пехотой 'раков', но, как там обстояли дела, Джиг уже не видел. По шеренгам передали приказ:
– Алебардисты, в шестую шеренгу!
Баталия готовилась нанести таранный удар, а во время такого удара алебарды не нужны, и воинов переводят назад, заменяя их шеренгу пикинерами.
– С первую по шестую шер-ренги! Пики, овсь!
– Под бар-рабаны! Бе-е-егом!
В центре отряда загрохотал барабан, баталия, выставив пики, качнулась.
Бум... Бум... Бум... Бум... Бум... Бум... Бум-бум... Бум-бум-бум-бум! Барабаны наращивали темп, и баталия, все более разгоняясь, неслась вперед, туда, где на место выжженной магом и расстрелянной арбалетчиками пехоты уже накатывал двухтысячный отряд второй линии. Джиг исправно давил в спину стоявшего впереди пикинера и орал 'а-а-а', сжавшись в ожидании скорого удара.
Не выдержав обстрела засевших на холме лучников, выжившие арбалетчики противника, так и не сделав ни одного выстрела, бросились назад и большей частью были помяты своей же пехотой. С 'линейными' было сложнее, они, несмотря на подъем, перли вперед, стараясь как можно быстрее преодолеть участок, обстреливаемый лучниками. Многие закрывались от стрел щитами. Один из отрядов врага даже умудрился создать вполне приличную 'черепаху', но вышел на ледяной участок холма, развалился, и лучники тут же перестреляли невезучих воинов.
– Сомкнуть щиты! Копья! Арбалетчикам стрелять по своему усмотрению! приказал Сталкон.
Принц отдавал себе отчет в том, что несмотря на урон, наносимый лучниками, враг на этот раз все же до них доберется. Задние ряды лучников прекратили переставший быть эффективным обстрел и, взявшись за мечи, слились с рядами пехоты. Теперь огонь вели лишь тысяча Марка и немногочисленные арбалетчики, но и они вскоре вынуждены были прекратить огонь. Неровный залп лучников 'раков' был останов лен магом, заставившим большинство стрел сгореть в воздухе Вражеская пехота вытолкнула вперед несколько сотен воинов, вооруженных двуручниками, с явным намерением сломать ровный строй пехоты центра.
– 'Бобры', не спать!
И 'Бобровые шапки' не спали. Щиты на короткий миг разомкнулись, пропуская воинов легендарного отряда вперед. Когда у врага кувалда, тебе тоже нужна кувалда – неоспоримое правило войны. По всему фронту завязались одиночные и групповые стычки на двуручных клинках. 'Раки' были хороши, но все же им было далеко до 'Бобровых шапок'. Перевес был на стороне Валиостра, но все же сын короля отдал приказ горнисту:
– Труби отход!
Горн несколько раз протрубил отход, и мечники отступили за щиты, прежде чем до них успела добраться разъяренная гибелью товарищей вражеская пехота. Прежде чем щиты сшиблись и началась рубка, кто-то из лучников успел выстрелить еще раз.
– А ты неплохой маг, парень, – пропыхтел Перец Родерику. – Почаще бы делал эти шарики-огонечки – тебе цены бы не было.
– Как могу, господин гном, – криво усмехнулся молодой маг.
Было видно, что волшебство, разнесшее ровный строй наступавшей на Точеные Луки пехоты, далось ему нелегко. Да и Медку тоже досталось. Последствия шаманства орков все еще давали о себе знать, и сейчас Дикий чувствовал себя очень уставшим, словно махал огроломом по меньшей мере целую неделю.
– Сотник, ты вроде запыхался малость! А ведь едва за полдень перевалило, – окликнул Медка гном. – Жив?
