Слезы злости, отчаяния, разочарования текли по ее щекам. Грег участливо протянул Сандре платок, но она оттолкнула его руку.
— И что же нам делать, Барнс, чтобы заставить эту упрямую ослицу поверить в очевидное? — спросил Грег, пряча платок в карман. — Давай разденемся, что ли, чтобы она могла осмотреть нашу одежду.
И он как ни в чем не бывало принялся расстегивать рубашку. Сандра, остолбенев, следила за его движениями. Барнс, тяжело вздохнув, последовал примеру своего господина.
— Постойте, джентльмены. В этом нет необходимости.
В дверях, ухмыляясь во весь рот, стоял Бад.
— Я, кажется, как всегда поторопился. Немного терпения — и застал бы занимательную сцену. Но увы! Кассета у меня.
Сандра только рукой махнула. Утомленный мозг наотрез отказывался соображать.
— Я ездил в редакцию, чтобы переписать кассету, — продолжал Бад. — Так что теперь она в надежном месте на случай всяких неожиданностей. А я узнал вас, — обратился он к Грегу. — Вы — Грегори Мортимер. Хорошенькие же у вас друзья, нечего сказать.
— Воздержусь от комментариев, — отозвался тот. — Хотелось бы для начала ознакомиться с содержанием таинственной кассеты.
— Прошу. — Бад сунул кассету в видеомагнитофон. — Не будем вам мешать. Пойдем, Финч.
Он отвел ее в гостиную, где принялся опекать, как тяжелобольную. Уложил на диван, подсунул подушку под голову, приволок из кухни пузырь со льдом и водрузил Сандре на лоб.
— Хочешь, чаю заварю? Или, может, виски? Но от его заботы Сандре стало совсем худо.
Комок, застрявший где-то в груди, мешал дышать, теснил сердце.
— А ты поплачь, — шепнул Бад, — легче станет. Вон сколько на тебя всего свалилось, на десятерых хватит. Поплачь, поплачь.
И, словно повинуясь команде, из уголков ее глаз потекли спасительные слезы, побежали, змеясь, по вискам, оставляя за собой блестящие полоски. Они исчезали в волосах, а за ними тут же набегали новые, и, казалось, не будет им конца.
— Не западай так на него, Финч, не надо. — Бад ласково гладил ее пальцы. — Он слишком красив и прекрасно это знает. Заметь, я не сказал — слишком хорош. А красивые, они думают, что всегда правы и всегда терзают. И растерзают, если не остеречься.
Бад перевернул ее руку и нежно поцеловал узкую ладонь. Сандра прижала к себе его кудлатую голову и прошептала:
— Я так люблю тебя, Бад. Только ты не уходи. Не оставляй меня одну.
— Никуда не уйду, Финч. Буду с тобой, сколько ты захочешь.
— Гхм!
Бад вскочил, словно подкинутый невидимой пружиной. Сандра быстро пригладила волосы и вытерла опухшие глаза. Грег, покусывая губу, наблюдал идиллию с верхней ступеньки лестницы. Руки в карманах, на лице непроницаемая маска.
— Извините, что помешал. Оставил старину Барнса зализывать раны. Его здорово задело.
— Но не тебя! — выпалила Сандра, мгновенно воспламеняясь. Определенно, он действовал на нее как красная тряпка на быка.
— Конечно нет, ведь для этого надо иметь сердце. Это ты хотела сказать?
— Именно!
Но Грег явно не собирался принимать вызов. Брошенная Сандрой перчатка так и осталась не поднятой. Он заговорил, обращаясь исключительно к Баду, будто Сандры в комнате и не было.
— Да, это, безусловно, тот самый Марч, который здорово нагрел моего отца на реставрации Египетского зала в Лайм-Парке. Мы знакомы уже не первый год, но похищения людей и шантажа я от него не ожидал. — На лице Грега появилась презрительная гримаса. — Думаю, что смогу уладить это дело, — добавил он, коротко взглянув на Сандру.
Она ответила ему пронзительным, испытующим взглядом.
— Значит, ты все же их знаешь?
Грег поморщился, как от зубной боли или от чрезмерного внимания надоедливой осы.
— Дело вовсе не в этом. Мне кажется, что, кроме Марча, нам никто не угрожает.
Бад подметил словечко «нам» и усмехнулся. Шустрый молодой человек, уже кует команду. Сам же ее возглавит, не иначе. Неужели все это ради Сандры или просто развлекается от нечего делать?
— Вы заметили, как легко этот Скунс сдал Марча? — продолжал между тем Грег. — Если бы Марч представлял для них хоть какую-то ценность, Скунс не уступил бы так легко. И эти его слова: «Сдал вам одну крысу, так еще с десяток набежит. Нон олет!» — Он поднес к носу сложенные щепоткой пальцы. — «Не пахнет!» В смысле — деньги не смердят, на чем бы их ни заработали.
— Он этого не говорил! — воскликнула Сандра.
— Говорил. Внимательнее надо было слушать.
— Не говорил! Я же прекрасно помню…
Бад положил ей руку на плечо, призывая к молчанию, и Сандра тут же прикусила язык. Грег наблюдал за ними, мрачнея лицом. Его жутко раздражал этот тощий патлатый парень; который, похоже, имел большое влияние на Сандру.
— И какой же вывод вы делаете из всего этого? — спросил Бад, продолжая удерживать Сандру за плечо.
— Что за Марчем никто не стоит. Он в одиночку спасает свою шкуру. И это дает нам шанс на благополучный исход. Я могу использовать свое знакомство с ним и…
— А если бы его прикрывали ирландские террористы, ты бы, конечно, побоялся сунуться! — Сандра раздраженно стряхнула руку Бада.
— Прекрати, Финч! Это же глупо в конце концов.
— Это было бы бессмысленно, мисс Финчли, — процедил сквозь зубы Грег. — Вам должно быть известно, что боевики ИРА не отпускают заложников. То, что вы все еще живы, — яркое доказательство моей правоты.
В комнате повисло тягостное молчание. Бад внимательно разглядывал Грега, очевидно взвешивая все «за» и «против». Сандра отошла к окну и принялась выстукивать пальцами на подоконнике какой-то синкопирующий ритм. Бад шагнул к Грегу и протянул ему руку со словами:
— Вы можете поступать по своему усмотрению. И знайте, что мы благодарны вам за помощь.
— Я могу взять кассету? — спросил Грег, игнорируя дружеский жест Бада.
— Пожалуйста.
— Могу ли я обещать Марчу, что это дело не будет иметь продолжения?
— Да, — отозвалась от окна Сандра.
Бад промолчал.
Грег вышел из комнаты, даже не попрощавшись. Сандра уткнулась лбом в стекло.
— Он ушел? — глухо проговорила она.
— Да.
— Что со мной происходит, Бад? — Голос ее звучал жалобно, будто у растерянного ребенка. — Веду себя, как последняя дура.
— Да уж, — печально констатировал он. — Ты просто втрескалась в него, как кошка.
— И это любовь?! — вскричала Сандра. — Да я готова царапаться и кусаться, стоит ему только открыть рот.
— Бывает и такое, — философски заметил Бад.
Марго появилась через три часа, когда они уже извелись в ожидании. Она неслышно возникла на пороге кухни, где Бад, Сандра и Барнс наскоро перекусывали, просто стояла и смотрела на них. Лицо слегка осунулось и побледнело, под глазами притаились усталые тени, а в остальном это была прежняя Марго, прекрасная даже в изрядно помятом платье.
— Привет! — сказала она и улыбнулась одними глазами, как только она одна и умела делать.
Сандра издала торжествующий вопль, который мог бы соперничать с боевым кличем команчей, в два
